Солдат нырнул в объятья женщин близких,
Сынок любимый, что ты нам привез?
Два эшелона трупов прибалтийских,
И три цистерны выплаканных слез.
Еще кровищу, меры нет, оставил,
На полустанке Фридрих кажется,
И знамя, что на рейхстаг доставил,
И злость вселенскую, что по стене размажется.
Но девочку в подвале обреченном,
Не тронул мой горячий автомат,
И я добром на веки обрученный,
Пронес ее, как родины солдат.
Пускай живет назло фашистским тварям,
Что обрекли ее на смерти и позор,
Она еще родит на светлом крае,
И свяжет нам бессмертия узор. |
