Судьба заставит по ночам молиться,
Встав на колени или павши ниц.
Все не добьется бедная синица,
Великих пробуждений сонных лиц.
Не умолкая, что-то там стрекочет,
Впадая в непристойный летний раж.
Быть может девицу в кустах поэт щекотит,
Или прозаик, завершая репортаж,
У берегов прохладной тихой речки.
Расчесывая косы у ракит,
Запустит дым, не просто так, колечком,
И смотрит в сторону, где безмятежно спит,
На травке влажной молодой пиит.
Натешились в соседнем поле рая.
В избытке были пиво и вино,
Поэт бабенке, тему завершая,
Шептал на ушко что-то из кино.
Прозаик тоже, не забывал о даме,
Хватал ее за груди и косу.
Она кричала, что расскажет маме,
Что жизнь его качает на весу,
Между этапом в край весьма далекий,
Под пристальным вниманием конвоя,
И суицидом на веревочке в лесу. |
