В преступно наглом намерение,
С фальшивою улыбкою поэт,
Подходит к деве, шепчет в подозренье,
Что вновь услышит яростное «нет».
Но, что такое, почва уползает,
Из под дрожащих от похмелья ног.
Она его иметь сейчас желает,
Готова, мол, переступить порог,
Когда-то злой тягучей недоступности,
И неприязни тягостной к нему,
И неприятия его хмельной преступности,
Что в жизни светлой тянет всех ко дну.
От этих слов и подвига девичьего,
Поэта хитрого свалило наповал,
Он задрожав, упал на пол коричневый,
С тех пор молчал и виршей не писал.
Устроился по блату в управление,
Сантехником, работает с ключом,
Не молится о счастье и везение,
Довольно девы, что живет теперь с ментом.
А мент майор, сказал поэту бывшему:
Ходи по струнке и к жене ни, ни.
Не то посмотришь, из квартиры выживу,
Иль спрячу на года, подальше от родни.
Поэт с досады, что тогда девицу юную,
Не тронул по приличности своей,
Живет теперь с арфисткой многострунною,
И на гастроли в Грецию далекую,
Порою ездит без нее, но чаще с ней. |
У поэта - тонкая душа.
Рифмами завалит до рассвета,
А коснётся дела - ни шиша.