Сорок - сороков . Сороки
Жил-был лихой народ,
Звали они себя - Сороки.
Жили, не забегая вперед,
Но Богу с ними - морока:
Людей они не привечали,
И всегда вступали в спор
Не знали никогда печали
И шли судьбе наперекор
Чужое громко отвергали,
Все повадки, речь и быт,
Зато утварь молча брали,
Всё, что плохо там лежит.
Деньги, вещи, украшенья,
Всё было создано для них,
Брали всё, без замедленья,
Даже не глядевшее на них.
Украшенья сразу одевали,
Тут же выставляя на показ,
Всё, что только своровали,
Ничего не прятали от глаз.
И это было очень странно,
И даже попадало им не раз.
Чаровала их речь гортанна,
И невинность чёрных глаз…
Сороки ворожить умели,
Ловко, как никто другой,
Словами душу зажигали,
И человек терял покой.
Тот был сразу заколдован,
Скользил по лезвию ножа,
Не зная, что уже погублен,
И с ним - пропавшая душа.
И за народом грех водился,
Разрешалось красть детей,
И это беззаконие прижилось,
Несмотря на слезы матерей…
Трескун, цинично отличался
И счет вел краденым детям.
Своим промыслом, гордился,
Сам в лицо смеялся матерям.
Даже в наказание не верил,
Так как зла вор не творил.
Тех продавал, но не губил,
И был хороший семьянин…
В его семье такой ребенок рос,
Он был любимый и желанный,
Заметно выделялся среди роз,
Астра - красавицу так звали,
Её Трескун, как дочь любил,
И она жила, не ведая печали,
А отец красавицу боготворил.
Дочь весело отца встречала,
И это было счастьем для неё,
Она никого уже не замечала,
И любила только одного его.
Своим детям дарил подарки,
Дочке Астре, что-нибудь ещё,
И как ребенок ожидал улыбки:
Так пела и ликовала душа его.
Они все Астрой любовались,
Дочь для всех цветком была,
Такой её природа сотворила,
И только так она одна могла.
Но Астру мать её искала,
Безумная от горя и от слез,
И никого она не замечала,
Среди кошмара диких грез.
Её все люди сторонились:
Так женщину боялись все,
Но чудо дивное случилось,
Она случайно встретила её.
Ты не похожа на Сороков,
У тебя чужие, синие глаза,
И нет, мерзких их пороков:
Скорее, ты - виноградная лоза.
Она всегда людьми любима,
Она дочка Солнца и Земли,
Почитаема разными Богами,
Но есть место, где её родили.
И Астра ей просто отвечала:
- Мой отец мне часто говорил,
И не рожденная - я кочевала,
И месяц добрый мне светил.
Где с ним я только не бывала,
Всех любимых мест не счесть.
И наверно, нет, где не ступала,
И так минуло семнадцать лет.
Тут нищая браслет достала:
- На память, деточка, возьми,
Я его для доченьки хранила,
Браслет спасет тебя от тьмы.
Браслет поистине чудесный,
Он прославляет древний род
Не ворованный - фамильный,
Тебе подарок удачу принесет.
Их легко сомкнулись руки,
А на руках - родимое пятно,
Какие неслыханные муки
У дочери и у матери - одно.
- Ты моя! Так мать сказала,
И свет померк в её глазах.
Нищая без памяти лежала,
И слезинки были на щеках.
Все Сороки тут собрались
И смотрели родимое пятно,
А больше золоту дивились,
Тех всегда ваянное влекло.
Мать Астрочке открылась,
Прижалась к дочери своей,
И та Сороков не стыдилась:
Воры ненавистны стали ей.
Трескун стоял и усмехался,
Дочь нахально звал к себе.
Всей властью наслаждался,
Всё шел наперекор судьбе.
Дочь к нему ступала робко,
Но тверже становился шаг.
И мать её молила скорбно:
О, Боже! Остановись на миг.
Трескуну кинжал вонзился,
Острый Астрочкин кинжал,
Хозяин кровью захлебнулся,
И вмиг прозревший умирал.
За всех ударила красиво,
Как названный отец учил.
И дочь - урока не забыла,
За всё тот сразу получил.
Сороки, вмиг взметнулись,
И мать, и дочку растерзать!
Но к золоту они вернулись,
И друг у друга стали рвать.
И птицами все становились,
Все сорок разных их племен,
И тут же кара им случилась:
От людей народ их отделен.
Теперь с нами живут рядом,
И также тащат все подряд,
Но детей обходят взглядом,
Ведь нет дороги им назад.
Но и Астры - тоже с нами,
Красивые и нежные цветы,
И никогда они не умирали,
Для людей всегда цвели. |
