Дождь накрапывал уныло,
Ветерок качал столбы,
На душе хреново было.
Я подумал: бабу бы
Златокудрую, чтоб груди,
Скажем так, размер шестой,
Незамеченную в блуде -
В связи с кем-то половой,
Ножки стройные чтоб были,
Попа, талия чтоб - ах,
Чтоб одежда в модном стиле,
Страсть кипящая в глазах,
Влажность чтобы губ манила,
А парфюм валил бы с ног.
На душе хреново было,
Ни ногою за порог.
Клял я осень золотую,
Ветерок качал столбы.
В магазин послать такую
За бутылкой бабу бы. |
телеграфные столбы.
У меня в бутылке было
маловато… Бабу бы
мне послать бы за поллитрой –
только где таку найдешь –
не была чтоб баба хитрой
и способна на кутёж?
Чтоб пришла из магазину
с полной сумкой пузырей.
Знал такую – звали Зиной -
муж её был брадобрей.
И работал на базаре
в парикмахерской чувак.
Мужиков стриг, брил им хари…
Что? Зачем? Да просто так
рассказал я вам, ребята,
про Коляна-стригаля.
Были времена когда-то
(не сочтите за враля)...
Ну и вот, у этой Зины
был – не вру – восьмой размер.
Две большие арбузины,
лучшие в СССР!
И пока муж на работе –
Зинка с нами. Ну, дела…
Как красивы груди в боди –
чисто как колокола!
А зайти к ней если с тылу?
Ж размером с Казахстан!
Бомба с тонною тротила!
Но довольно стройный стан…
А парфюм! О боже, боже…
Как тройной одеколон!
Как прильнёшь к атласной коже –
точно! Это самый он!
…А теперь? Где ж Зина эта?
Нет её, и кайфу нет…
Не осталось и портрета,
стих не сочинил поэт.
И никто не замечает,
что грустят любви рабы.
Только ветерок качает
телеграфные столбы…