Легка апрельская капель
и глубоки следы проталин.
Трёх революций колыбель
от стылой одури оттает.
А дни уже не коротки,
подсохли хмурые фасады.
Исчезли с улиц ледники
мёртворождённых дней Блокады.
Шуршит трамвайчик номер три
по рельсам - грязным и щербатым.
Внутри седой артиллерист
гармонь гоняет перекатом,
и сквозь маршрутный перезвон
знакомым вальсом довоенным
смурной вагон заполнил он,
как кровью ссохшиеся вены.
Остатки ржи стирая с рельс,
хоть и с натугой, но проворно
бежал трамвайчик сквозь апрель
и пел: - Я жив! Ты слышишь, город?! |