Покачиваясь в ритме пошлых вальсов,
Расшаркался пред дамою пиит.
Попутав направление и галсы,
На берег томный, где зеленый Крит,
Сомкнул над морем радужные взоры,
В сплочение девических сердец.
Где спрятались на век России воры,
Сошел на берег святочный юнец.
Отверз уста, в гранит уперши ноги,
И прочитал последний мадригал,
Избрав для мысли праведные слоги.
Все, что забыто сей земельке дал.
Затем вознесся в небеса немые,
Оттуда машет до сих пор рукой.
И мы, творцы, безвестные, тупые,
Внимаем как сердец прощальный вой,
Блаженством в ночи прилетевших строчек,
Листам доверив страсти и мечты,
Зовет его с собою в непорочность,
При этом обращается на «ты». |