Заплесневелые умы, какие мерзости творите.
Недолго до тюрьмы, сумы, все то накропано ивритом.
Закон на каменных скрижалях, но не найдем в душе Синай.
Чего же напраслину базарить, не слышит Бог, ты так и знай.
И мы сидим с Давидом, тезкой, нам Соломон несет обед.
Намазал стены, блин, известкой, на них строчил любви завет.
Делили царства, били морды, кровь освящения текла.
И посылали сонм когортов, исполнить правые дела.
И римляне, краса разврата, из града стольного до нас,
Прислали гордого Пилата, и тот наделал, пидарас:
Распял невинности потомка, ученье грозовых небес,
Рассыпал на холмах, в сторонке, проклятий сизокрылый бес.
Но где уж там, Отец Всевышний, с креста Спасителя забрал,
Он был рожден девицей чистой, вселенной добрый идеал.
О том кричит, глаголит в славе, Тамбова радостный пиит.
На площадях родной державы, а президент беспечно спит.
Придет момент, палач избранный, на плаху красную взойдет.
И старый мент, судья заглавный, кому-то сердце оторвет. |
