Не разбегайтесь девы в час заката,
Сейчас начнутся радость и веселье.
Сейчас проснется глас пиитного раската,
Принявшего две кружки зелья.
Он настрадался и девичий гомон,
Облегчит душу писаки ловеласа,
И он заснет у сказочного дома.
Как старая ненужная собака,
Прибьется к конуре знакомой суки,
И та в приветствие защелкает клыками.
Мы рифмоплеты, тоже ведь от скуки,
Бредем в тоске знакомыми горами.
И сочиняем на ходу без смысла вирши.
Покуда не проснется вдохновенье.
Вон наш поэт, бездомный, сердцем нищий,
Прошел и казнь, и славу воскресенья.
И подчиняясь зову древней лиры,
Взошел на гору страсти и познанья.
Парнас назвали местные сатиры,
Тот холм зеленый подчиняясь неба гласу. |
и все пишу, пишу, пишу.