Мне приснился сон – на солнечной поляне, залитой лучезарным светом порхали бабочки, такие прекрасные, что сразу подумалось – это души гениев в Ирии, вырвавшись на свободу исполняют свой последний танец.
Они были свободны и вольны, они были так прекрасны эти души бабочки, что захватывало дух и хотелось парить рядом с ними, забыв обо всем.
Как порой бывают восхитительно прекрасны парения бабочек в лазурном сиянии…
Великолепному В.Набокову
Легка и прозрачна, как бабочка в трепете грез,
Она удивляет и манит своей наготой.
Суровый мужчина мудрец свою душу принес
Изменчивой женщине явно чужой и не той.
Но кто разберет, если снова пленит красота,
И дивная тайна ему сквозь порывы видна,
Она чародейка, его разбудила от сна,
Была откровенна, хотя и немного бледна.
Я только свидетель свидания, темных аллей
Далекие тайны, мне были когда-то милы,
Парю я над шармом прекраснейших строк, все ясней
Порывы страстей и мираж этой вечной игры.
Как гений жесток, и как призрак понятен едва,
Творец наших судеб, и мыслей наивный пророк,
Легка и прозрачна, она по судьбе пролегла,
Никто не заметил, что рядом парил и продрог.
И женщина снова его окликает вдали.
Он смотрит устало и ждет – не вернется назад,
Останется бабочка музыки – вечной хандры
Куда-то в тумане и строки и музы летят.
И в городе снов, куда нам не отрыты пути,
Лишь избранным снова об Аде в аду говорить.
Он вечно свободен, лети же душа, о, лети
Туда, где над скрипкой охрипшею тихо парит.
Диковинных крыльев я вижу широкий размах,
И пусть критиканки о холоде тихо шипят.
Но как удержаться, на этих незримых волнах,
О небе забыв, и на землю вернуться опять.
И там, у черты, за какой-то высокой строкой
Далекая песня над полем и небом парит.
И вечная тайна загадочной бабочки той
Сначала сразит на повал, а потом –покорит.
В ПЛЕНУ У ЧАРОДЕЯ
Любимейшему Д. Фаулзу «Волхв»
Лихо построен сюжет, и страстей не унять,
Хочется знать, что в финале готовит нам он.
И ощущаю прозренье опять и опять.
Странная песня любви позабытых времен.
Странная дева во тьме- проступают черты.
Узнана всеми, но тайну до срока хранит.
Дивный художник- в экстазе судьбы и мечты.
Нас он тревожит, и в пропасть сознанья манит.
И безрассудно шагну в эту бездну с моста,
И не задумаюсь даже о той высоте.
Странная дева, чужая, иная, не та.
Снова мелькает, подобна летящей звезде.
Что в ней найду я, и что мне еще передать,
В дикую бурю все выше поднимется птица,
И упадет, но научится дерзко летать.
Скажут потом, что она не боялась разбиться.
Впрочем, какое ей дело, что скажут потом,
На маскараде веселом, меняются маски и лица.
Вот ты с поэтом танцуешь, а это с шутом,
Надо подняться над бездной, и можно разбиться.
Жизнь безрассудна, и даже жестока порой,
Только стремимся к финалу, и снова гадаем,
С кем он останется, этот беспечный герой,
Кто его бросит, кому он улыбку подарит.
Что нам до них, только знаю, что мне не заснуть,
Вот и дошла я легко до последней страницы.
Вот и сумела в ту бездну опять заглянуть.
Вот и окончен роман, отчего мне не спится?
Дом на берегу моря. Гений
Несравненному К.Бальмонту
В доме не было окон, а двери так плотно закрыты,
Что какие-то птицы разбились, просясь на постой.
Никого не впускал в этот мир, о, чудак деловитый.
А меня вдруг окликнул с порога так странно: -Постой.
И ему подчинилась, сама я себе подивилась.
Ведь никто в этом мире не смог бы меня укротить.
И морская волна возле ног обреченно забилась.
И меня он позвал, чтобы чаем в саду угостить.
А потом он роман свой читал и в порыве экстаза
То взлетал к облакам, то валился на землю, шутя,
Что там было- не помню. Тонуло и слово и фраза
В этой водной пучине. Кто был он? Старик и дитя.
Впрочем, это со всеми мужами однажды случится,
И затворники снова врезаются горестно в мир.
И закат там алел, и кружилась растерянно птица.
И какая-то тень все витала спокойно над ним.
Что там было еще? Ничего из того, что смущало
И тревожило нервы усталых и желтых писак.
Только птица вдали, обреченно и дико кричала.
Он смотрел в эту даль, и я видела, как он устал.
Дар общения нам, как богатство и слава дается.
Мы бежим от него и в писании скрыться вольны.
Только призрак прекрасный над гением снова смеется
- Кто она ? - я спросила, - Душа убиенной жены.
- Как могли вы? - Я мог, -повторил он, как горное эхо,
И расплакался вдруг, как ребенок, почуяв беду.
И я к морю бежала, и помнила снова про это.
Ночь прекрасной была, но я знала к нему не приду.
И сидел он один, и в саду, где усталые птицы,
Все взирали угрюмо, хранили покой свысока
Будет долго потом, мне старик этот призрачный сниться.
И свечу погасила прекрасная в кольцах рука.
- Навести его, детка, - мне она, наклонившись, сказала
Я сама умерла, он не винен, он просто Старик
И погасши давно, та звезда мне во мраке мигала
И забылся опять, он в романах прекрасных своих. |
Молодчина, Любовь!
Спасибо и удачи во всём!