Вновь оснежённые колонны,
Елагин мост и два огня.
И голос женщины влюбленный.
И хруст песка и храп коня.
Две тени, слитых в поцелуе,
Летят у полости саней.
А.Блок
Я женщина, спешащая на бал,
где умирают трепетные розы,
и сфинксы там, от суеты устав,
Не задают коварные вопросы.
Там не звучат рожденные стихи.
Их суета и пустота глотает.
И странных лиц надменные штрихи
Художник на листок легко бросает.
Он завтра их так дико возмутит,
И удивит, но сходство несомненно.
Там не страстей огонь в душе горит.
Пожар во тьме, карета неизменно
Уносит нас к Елагину мосту,
Мы этот путь во мраке изучили,
И я с собой в ту пустоту несу
Ту страсть и похоть мы не долюбили.
Но если мрак и снег, и тишина,
Что делать нам, я так легко одета.
И музыки далекая волна
Ко мне бросает в темноте поэта.
Что там еще прорежется в стихах,
Они бессмертны, я мертва, я знаю,
Но храп коня, и город мглой пропах,
Сияют лица, души замирают.
Раздета вмиг, как мог он не пойму.
Но что теперь, когда случилось это.
И больше нет надежды, я приму
Безлюбую любовь, стихи поэта…
И храп коня в пустыне в этот час,
Какие-то слова, дым папиросы,
И сфинксы так устали здесь от нас-
Не задают коварные вопросы.
И черной бездной впереди Нева,
Там говорят, бедняжка утопилась.
Сегодня бал, а завтра будет два,
И я в метели этой закружилась…
##############3
Когда душа несется над Парижем
И где-то тает в полночи, вдали,
То снова платье белое я вижу,
Над островом отчаянной любви.
В Париже осень дивно золотая,
Но здесь она особенно мила,
Стихи, как листья, в тишине витают,
И мы стремимся к нежности тепла.
И каждое движение друг другу
Освещено какой-то суетой,
Взлететь над миром, посмотреть с испугом
И захлебнуться этой высотой.
Обрывки песен, музыки истома,
Чужая речь понятна до конца.
И почему мне кажется, что дома,
А не в гостях я – это осень там,
Она такой красивою осталась,
И что ты снова мне там говоришь?
Душа в толпе кружащейся металась,
И над землей парит опять Париж.
Есть города, как рыбы и как змеи,
Способные то ползать, то вдруг плыть,
А он парит нам миром, он немеет,
Париж не может, знаю, не парить.
И отрываясь, от земли как листья,
Подхваченные ветром в этот час,
Когда душа несется над Парижем,
То ходики отчаянно стучат.
Кто в зеркале? Опять его я вижу,
Устал поэт скитаться по мирам,
Он счастлив только там, в своем Париже,
И до него не дотянуться нам.
На острове прощенья и прощанья,
Такая тишь, такая благодать,
Вернуться не давала обещанья,
Но точно знаю, что вернусь опять.
Там снова платье белое я вижу,
Над островом отчаянной любви,
Когда душа несется над Парижем.
И где-то тает в полночи, вдали. |