Туман стелился вдоль реки,
Нашёптывала ива что-то там на ухо,
Носились в воздухе разбойники-грехи,
Глумясь черёмухой над бедным нюхом.
Поддавшись им, и утонув в траве,
Позволив василькам быть нежным пухом,
Нарушив тем родительский завет,
Благоразумию, влепив увесистую оплеуху.
А облака нахмурив тучей брови,
Дождём пытались наважденье смыть,
Да опоздал… не стало уж былых сокровищ –
Любовь стыдливо попросила пить.
Берёза напоила соком тихо,
Калина ж возмутилась: — Как же так?!
Ведь упреждаю горечью без передыха -
С сиюминутной страстью не подписывать контракт.
Туман развеялся над грустной речкой,
Смущённая черёмуха роняла цвет,
Испуганное билось под луной сердечко –
Ему прибавилось так много лет.
Сводить с ума природа, может, вечно,
Да разве в этом состоит ответ?!
|
