Проснемся, может быть, однажды,
В поту холодном февраля.
Душа горит, и призрак жажды,
Возник в листах календаря.
Так рви, избранник, не стесняйся,
Крути события времен.
Листочки на пол, ты же кайся,
За все деяния племен.
Глядишь прощение разбудишь,
Прогонишь с сердца напрочь боль.
И в благодарности убудешь,
Туда, где прячет деток моль.
Да, да, скукожишься на плитке,
Иль превратишься в сей момент,
В цепного пса у той калитки,
Где твой амбар и инструмент.
Сын плотника, Иешуа славный,
Зовет тебя нести свой крест.
По весям сказочной державы,
До блага недоступных мест.
Не трусь, поэт, и топай вместе
С кагалом верных поэтесс.
А то прилип к блаженству кресла,
По воле чудных стюардесс.
Тебе щенком бежать по полю,
В проклятье недобитых стай.
Волчица мать ведет на волю,
И ты, гляди, не отставай. |