(элегия)
Посвящаю моему лучшему другу и таинственному забулдыге – Гарьке Куйдайбергенову
По бульвару гуляла красотка.
Не одна. Со смешным пуделЁм.
Тот пудЕль то в кусты забегамши,
То к деревьям ногУ поднима.
Фемистоклюс, красотка кричала
( Так узнал я, как звать пуделЯ).
Ты покакал-посикал, проказник?
Где ты, сволочь? Куда убежал?
Пуделёк же, забавно рыгая
( он чего-то нашёл и пожрал),
Сотрясался всем телом от спазмов.
Фемистоклюс. Это ж надо назвать!
Чья-то тень пуделька заслонила,
И уже чрез мгновенье взлетел
Фемистоклюс к заоблачной выси!
Кто-т его насадил на пинок!
Кто же это? Кто ворог разбойный?
Кто собачке такой супостат?
Кто его на пинок насадимши,
Не спросясь разрешенья того?
Ба, да это известный товарищ!
Гарька это! Идёт из пивной!
Ну, конечно! Пинальщик известный!
Может мордой ещё об забор!
Здравствуй, Гаря! Нет-нет, без претензий!
Ишь, как пёсик взлетел! Космонавт!
Кто та баба? Не знаю. Красотка.
Что? Не знаю. А может, и даст.
Ты ж такой красавЕц неизбывный!
Ни с одним пуделЁм не сравнить!
Ну, зачем же мне сразу по морде?
Я же друг! Я ж никак не хотел,
Чтоб тебя, пидарюгу, обидеть.
Что? Опять? Ну, зачем сразу в глаз?
Мне ж теперя в глазницу придётся
Уставлять вместо глаз плексиглас…
До свиданья, дружок, до свиданья!
Что ты триппер на нею поймал!
Вот и пёсик с небес возвратился.
В лётном шлЁме. Какой же нахал!
|