ГЛАВА I
На излучине речки Боярка *1
Деревенька, поля, да луга,
На пригорке развалины замка
Всё зимой покрывают снега.
Тишина, да лихие метели,
Часовыми высокие ели
На опушке безмолвно стоят,
Не меняя зеленый наряд.
Перешеек у шпоры за лесом *2
Ожерельем пудовых камней
По весне засверкает смелей,
Как Боярке подарок повесы.
Благодать, справедливость и труд,
Век из века здесь так и живут.
Деревенька с названием Остров
В снегогон, как ладья на реке. *3
Пробивалась меж льдов и торосов,
Острым лезвием в смелой руке.
Монолит из гранита и стали,
И такими же жители стали,
Той деревни в полсотни домов,
Воинов, пахарей и мастеров.
В половодье «промокшая шпора»
От Боярки всю силу берет,
Пастухи на луга гонят скот,
В серпень жито к покосу готово. *4,5
Лучше хлеба вокруг не найти,
Протоптали на Остров пути.
Гуси-лебеди в цветень гнездятся, *6
Черношейный, шипун, да трубач.
Все озера, а их тут двенадцать,
Стережет волкодав Бородач.
На излучине рай лебединый,
Верность лебедя – символ старинный.
Здесь их кормят и ждут, как родных,
Неподкупной любви часовых.
Нет на Острове лучше примера,
Детворе, да и взрослым порой,
Как по жизни пройти непростой,
Чтоб хранилась и верность, и вера.
Я и сам там родиться готов,
Край моих удивительных снов.
От опушки, где ели стояли,
Через поле и сад, напрямки,
После паводка стёжки топтали, *7
Гости, ратники и маклаки. *8,9
Вдалеке от людских кривотолков
У колодца изба со светёлкой, *10
В летней кухне дымит самовар,
А за сенником крепкий амбар. *11
Клеть высокая тесом обшита, *12
Под навесом резное крыльцо,
В сени дверь без замка, лишь кольцо, *13
Пахнет в горнице сеном и житом. *14
И хозяйка стоит у печи,
Зарумянились там калачи.
Между тем расшумелись в светелке
Душ пятнадцать сестер и подруг.
Язычки их остры, даже колки,
В дом сваты к ним наладились вдруг.
Старшей, Ждане, уж замуж пора бы, *15
Раскудахтались в горнице бабы,
Да и девки галдят наверху,
Ох, не слышать бы то жениху:
Боязлив, молчалив, неуклюжий,
Толстощек, бороденка с вершок,
Может, ходит еще на горшок,
Нет, нам этот в хозяйстве не нужен…
Попадись на такой язычок,
Угодишь под её каблучок.
Раскраснелись у девы ланиты, *16
Сарафан голубой уж готов, *17
Ниткой белою тонко расшиты
Лебединые пары кругом. *18
Вдруг слезинка блеснула в ресничках,
Ищет Ждана поддержку в сестричках.
Но лишь младшая бросилась к ней,
Щуплым тельцем закрыв от «друзей».
Ручки тонкие шею обвили,
Шепчет – «Косу не смей распускать. *19
Упрошу я и тятю, и мать,
Чтобы сваху тот час проводили».
Так бывает, любимую дочь
Даже батя не смог превозмочь.
После ужина в горнице тихо,
Мать с отцом молча рядом сидят.
Понимают, у Жданы не прихоть,
Но в семье у них восемь девчат.
Мать понёву для старшей пошила, *20
Только та ей давно объявила,
Что к Словену у девы любовь, *21
Да противится свадьбе свекровь.
Род Чеславы известен и крут, *22
Не чета им какой-то бездельник,
Был бы князь или гость, но не мельник,
Что за Ждану в приданном дадут?
Той в подводу грузи сундуки,
Соболя-жемчуга, не платки…
Дом Чеславы стоит в городище, *23
И чертог в девять окон больших. *24
Князь в друзьях, а не тряпочник нищий, *25
Кремль напротив в балконах чудных. *26
Вкруг детинца хоромы резные, *27,28
Терема - что челны расписные, *29
Княжий двор, где дружина стоит, *30
А на въезде ворота, как щит.
Пировали частенько на славу.
На подносах олень да медведь,
Чарки чокались - «Чтоб так и впредь!»
Гусляры воспевали забаву.
Кто настроен на праздничный лад,
Только злату и власти был рад.
Данияр седьмое лето княжил, *31
Острый меч в сраженьях окропил,
Но любил шелка и был вальяжен,
Сторонился бедных и могил.
На пирах высматривал красавца,
Жениха, да чтоб не оборванца,
Любогневе, дочери своей. *32
Перебрал всех знатных сыновей.
Но невеста носик свой воротит,
Этот мал, а этот некрасив.
Принца дай, чтоб на руках носил…
Вдруг в улыбке растянулся ротик.
Глазки так и впились в молодца,
Статен, знатен и хорош с лица.
Воеводы младшенький племянник,
Лет семнадцать, но сажень в плечах. *33
Он Перуна доблестный посланник, *34
Ловок и в речах, и на мечах.
Наречен Словеном в честь народа, *35
Чтившего, как дар небес, свободу.
Гостомысла прадед и боец, *36
Покоритель девичьих сердец.
Основал Словенск через полвека, *37
Был оболган немцем при дворе, *38
Его имя стерто в словаре.
Нет о нем и книг в библиотеках.
Уничтожил враг все письмена,
Только память все еще сильна. *39
Данияр с Чеславой обсуждают,
Как детей вести им под венец.
Только ратники тихонько бают, *40
Что Словен – не в стойле жеребец.
Он нежней ромашки лишь с одною,
С Жданою, наречённою судьбою.
На Лебяжьем острове живет,
Им поведал счастье звездочет.
Из волхвов, понимающий старец,
Вместе с филином в замке сидит,
Точит взглядом булат и гранит,
Весь седой, а бывает румянец.
Мудрым словом одарит всегда,
Но совравшему будет беда.
Замок тот викинг Гуннар поставил, *41
Когда Рюген ходил воевать. *42
Это было совсем против правил,
Поднялась вся словянская рать.
Отомстили за гибель Арконы, *43
Свены вмиг поубавили гонор, *44
Предки их в замке так и лежат,
Успокоил их русский булат.
На развалинах замка – гробница,
Ведь Авесту спасти не смогли, *45
Веды вместе с Арконой сожгли…
В той гробнице хранится страница -
Книги Велеса несколько строк,
Русский щит на себе их сберег. *46
Имена героев стерло время,
Письмена уничтожил огонь.
Даже камень не выдержал бремя
Рун, утопленных в нем на ладонь.
Только память потомков бессмертна,
Хоть враги лицемерят безмерно.
Все навеки душа сохранит,
Что не выдержал даже гранит.
Не случайно в кострах губят книги,
И трибуны без устали лгут.
Вмиг найдет простака ловкий шут,
И наденет с цветочком вериги. *47
Позабывшие предков своих,
Будут верить вранью о чужих.
ГЛАВА II
Благодать растеклась по Боярке,
И Лебяжий стоял весь в цвету.
Лето выдалось ясным и жарким,
Календарь пододвинул черту.
До Купалы осталась неделя, *48
Этот день пополам год поделит,
Приоткроет портал темных сил, *49
Тех, что в Нави Сварог хоронил. *50,51
Время Хорса придет солнцем править, *52
Велес скоро крутнет колесо,
Чтоб Морёна взяла туесок, *53
Зимний морок готовить для Яви. *54,55
Боги солнца вершат круговерть,
Небеса им послушны и твердь.
Тихий плёс за утесом высоким,
Где в Боярку впадает ручей,
Чуть тревожил волнением зыбким
Ветерок с задремавших полей.
Знали все про обманчивый омут,
Завлекающий сладкой истомой.
В глубину, где русалки живут, *56
Обещая покой и уют.
До Купалы выходят на берег, *57
Обнажая девичьи тела,
Взгляд горит, ночью кожа бела,
Пропадешь, хоть однажды поверив.
Как бы ни был опасен тот путь,
Любопытным с него не свернуть.
На закате, лишь солнце коснулось
Синих вод за высокой скалой,
В роще темные тени проснулись
С заостренною длинной рукой.
Вдоль ручья по заросшей тропинке,
Босиком собирая росинки,
Подобрав длинный юбки подол,
Сквозь поросший кустарником дол, *58
Ждана к плёсу спешит за советом,
Свой упрямый характер браня,
Когда вспыхнет душа от огня,
Не страшны ей любые запреты.
Коль словянкой явилась на свет,
То не страшен ей чей-то запрет.
Прошлым летом, когда на Купалу
Вдоль Боярки горели костры,
Молодежь веселилась на славу,
Так, что прятались все комары.
Наряжаясь во всякую нечисть, *59
Били в ставни, залазали в печи,
По деревне гуляли толпой,
Кто - кикимора, кто - полевой.
У костра Ждана встретилась взглядом
Озорных и насмешливых глаз.
«Домовой» от чертей ее спас,
Появившись так вовремя рядом.
Словно Велес Молонью обнял, *60
И, похитив, поднял выше скал.
Обхватив незнакомца за шею,
В полутьме разглядела лицо.
Доброй силою сразу повеял
Дух славянский и честь праотцов.
Подхватив ее на руки, парень,
Закружил вкруг костра, словно в паре.
И огонь заплясал веселей,
И объятья вдруг стали смелей.
Так доверилась дева порыву,
Что, прильнув, зашептала - «Сильней!»,
Без разбега он с ней меж огней
Перепрыгнул, как конь златогривый.
Так легенды рождает народ,
Вместе с ними потом и живет.
Стихли все у костров на поляне,
Заглядевшись на этих ребят.
Коли рук не разняли славяне,
Боги судьбы их соединят. *61
Все решилось за них на Купалу,
Хоть кому-то покажется мало.
Единение душ на огне
Промелькнувшем, как в сказочном сне.
Словно знак, в небе чиркнула искра,
Темноту рассекая стрелой,
То Молонья, увлекшись игрой,
Разрешила сомненья без риска…
Так бывало в эпоху легенд,
Миром правил счастливый момент.
Вспоминая прошедшее лето,
Ждана к плёсу подходит тайком.
Не пугаясь примет и запрета,
По камням и песку босиком.
Скрылось солнце в холодной Боярке,
Скоро время явиться той навке, *62
Что живет в синеве под водой,
Только Ждану считает родной.
Как-то в детстве они повстречались
Когда тени ползли по воде,
Та призналась в сердечной беде,
Ожидая лишь жалости малость.
Как любимый предателем стал,
Но случайно с обрыва упал.
За утесом темнеет равнина,
Гладким зеркалом черной воды.
Замедляя движенье, стремнина,
Укрывает на берег следы.
К валуну пробирается Ждана
Чуть укрытого в клочьях тумана.
Здесь русалка девицу найдет
И поведает путь наперед.
Все затихло вокруг. Скоро полночь.
Из-за туч появилась луна,
Повинуясь словам колдуна,
Нави мир о себе вдруг наполнил. *63
Шесть русалок явились на брег,
Чешую сбросив под оберег.
Белокожи, стройны, синеоки,
Хороводят в песке босиком,
Неприступны на вид, одиноки,
Веет жалостью и холодком.
Лунный свет лишь одеждой на девах,
Льётся нежность в тягучих напевах,
Коль столкнешься в пути, не свернёшь,
Сладкий плен для бродяг и святош.
Ждана чувствует магию навок,
Ищет взглядом знакомку средь них,
Камень прячет ее от чужих,
Словно щит от душевных пиявок.
Пропадешь, коль поверишь русалке,
Говорящей подобно весталке. *64
Вдруг нахлынула чёрная жалость,
Непонятным тяжелым плащом
Придавила, и сердце так сжалось,
Как пронзённое острым мечом.
То знакомка заметила деву,
И укрыла от всех темным древом.
Чтоб сестрицы-русалки силком
Не пробрались к ней в душу тайком.
Так, припав к валуну тёмной тенью,
В полнолуние Ждана стоит,
Ни жива, ни мертва, как гранит.
Не поддавшись коварному пенью.
Дар Богини по имени Лада, *65
Светлым душам иного не надо.
Унеслись в темноту песни навок,
Соблазнительниц брошенных душ,
Чернобога коварных служанок *66
Из девиц, не сорвавших свой куш.
Разбежались по берегу сестры,
Переполнив соблазнами Остров.
Одинокие души нашлись,
Навки делом своим занялись.
Тут растаяли Жданы оковы,
Перед нею знакомка стоит,
Грустным взглядом на деву глядит,
Для неё все печали не новы.
Век от века чужая судьба -
Испытанья, сомненья, борьба.
– «Мне известна печаль твоя, Ждана,
Год прошел, а Словена все нет...»
– «Расскажи мне, но все без обмана.
Где любимый, очей моих свет?»
– «Ясно вижу, вершится худое…
Любогнева и князь… эти двое
Возжелали Словена женить,
А не сладится… Похоронить…
На расплод, как бычка молодого,
Любогневе нашли молодца.
Чтобы та родила не глупца,
А купца и бойца удалого…
Но тогда у славян был свой Кон - *67
С кем и как можно строить свой дом. *68
– «Что решил мой Словен о женитьбе?»
– «По судьбе он назначен тебе.
За отказ послан был на погибель,
Сложит голову он на войне».
– «Мне привиделось тоже зимою,
В Коляду мы гадали с сестрою.
Окровавленный шит с руной «С»… *69
За свечою глумился злой бес.» *70
– «На холме, где развалины замка,
Есть поляна, под ивой родник,
На Купалу там будет старик,
Он готовит отвар на поганках.
Когда выпьешь, увидишь Словена,
И поймешь Данияра измену.»
ГЛАВА III
Переход в Беломорье был долгим. *71
Воевода дружину ведет.
По соседям, чтоб войско пополнить
Их полками, и маршем вперед.
Словно листья мелькают седьмицы,
Недалече уже до границы,
Необъятных земель, что зовут
Белой Русью, где русы живут.
Притеснять стали наших соседи,
То обоз у купцов уведут,
То ограбят кордон и сожгут *72
Вновь мечтают о скорой победе.
Охраняй рубежи от врагов
Нынче, присно, во веки веков. *73
Быстрым барсом Словен подле дяди,
В авангарде, а дозоре, в строю.
Ярость витязя блещет во взгляде,
Удаль русская в конном бою.
Средь друзей он считается первым,
Среди старших – товарищем верным.
За Гардарики соколом в бой, *74
Увлекая славян за собой.
Плащ Словена, как вымпел в сраженье,
Развевается там, где бурлит,
Укрывает собою, как щит,
И укажет в бою направление.
Ни стрела, ни копьё и ни меч
Не отменят назначенных встреч.
От славянских волхвов руна силы, *75
Только избранным, как оберег.
В Духов День Боги им огласили, *76
Их стезя - охранять Русь вовек. *77
Дело ратное стало искусством,
А отвага на грани безумства.
Распевает им песни булат,
Конь буланый в походе, как брат. *78
Родники напоят чистой силой,
Дуб раскидистый даст теплый кров
Остановит разрыв-трава кровь,
А попутчиком будет ярило.
За спиной два меча, круглый щит,
Руна силы Словена хранит.
В городище тем временем тихо,
Их дружина ушла на войну.
Люд судачит – не трогали б лихо,
Не ровен час, накличут беду.
Молодухи мужей ждут на грудень, *79
Кто воюет в сугробах на студень? *80
Задержались в пути мужики,
Нет ни весточки, нет ни строки.
И в детинце умолкли пирушки,
Данияр уж заждался гонца,
То и дело шлёт к страже мальца,
Обещав одарить по полушке.
Но никто не принес новостей.
Из бродяжек, торговок, гостей.
Как стемнело, затих городище,
Пряхи бросили пост у окна.
Темнота поглотила жилища,
Лишь не спит Любогнева одна.
Два отвара в серебряных кубках,
Порошки, измельченные в ступках,
В чаше медной дымится трава,
Злые шепчет девица слова.
Перед ней в мутном зеркале образ,
У костра караульный стоит,
А во взгляде след давних обид,
Молчалив и решительно собран.
Чьи-то мысли тревожат его,
Дотянулось к бойцу колдовство.
-«Желислав, долгожданны мой витязь,» *81
Подалась Любогнева вперёд,
-«Пресеки след змеи ядовитой,
Править войском теперь твой черёд.
Сколько можно терпеть униженья,
Власть бери и возглавишь сражение.
Пусть узнают они чей ты сын,
Княжья кровь у тебя, господин.
Проберёшься в шатер воеводы,
Отправляй старика к праотцам,
Вещь Словена случайно брось там,
Подозренье на утро даст всходы.
Пошуми. Пусть возникнет пожар…
Нападение злобных хазар…» *82
В полнолунье все так и случилось,
Кто-то снял часовых у коней,
И откуда такая немилость,
Занялся вдруг пожар от свечей.
Впрочем, быстро огонь потушили,
И вернули коней без усилий.
Не нашли нападавших следы,
Благо не было большей беды.
В суете не заметили сразу,
Что команды в ночи не слышны…
Воевода сказался больным?
Иль в шатре еще пишет указы?
Глядь – лежит он и кровь на виске,
Шарф Словена зажат в кулаке.
Воины требуют тут же ответа,
Как такое случиться могло.
Ждать не хочет никто до рассвета.
Все сейчас решено быть должно.
Недоверчиво смолкла дружина,
Неужели товарищ – вражина,
Или кто-то затеял игру,
И скрывается нынче в углу.
Спорят лютичи да волыняне,
Полочане, поляне и чудь,
Ищут вятичи, тиверцы суть,
Ропщут кривичи, уличи, венны. *83
Но решенье не могут найти,
И сомненье осталось в груди.
Заключают Словена под стражу.
Он набычился, хмуро молчит.
Позабыл про нелепую кражу,
Душит душу обида и стыд.
Вспоминает напутствие витязь:
- «Не сдавайтесь, сражайтесь, боритесь.
Как бы ни было вам тяжело,
Громовержец Перун видит зло.
Справедливости молнии вспыхнут,
За добро зазвучат в унисон,
Словно в небе проснется дракон
И на жертву несчастную зыркнет.»
Так, напутствие вспомнив волхвов,
К испытаньям Словен был готов.
Постепенно притих шумный лагерь,
Только трубок дымок по шатрам.
Да тревожила мысль о зигзаге,
Непонятном для чести славян.
Но спустились с небес Сон и Дрёма *84
Захрапел и Фома, и Ерёма. *85
Лишь Словен полон дум о судьбе,
Своей клятве в священной борьбе.
Да о том, что ему не случилось,
На Лебяжий ещё заглянуть,
Словно кто-то закрыл туда путь,
И у Макоши впал он в немилость. *86
Пряха судеб славянского рода
Помогала искателям брода.
На заре лагерь скрылся в тумане,
Звук шагов утонул в пелене.
Два охранника, словно в дурмане,
Неподвижно застыли во сне.
Чернобог появился пред ними, *87
Глянул внутрь глазищами злыми,
И Словена велел отпустить,
А друг друга связать и забыть.
За спасителем скрылся и пленник,
В пелене молча вместе идут,
Не заметны слепцам на посту,
Вдруг Словен осознал что изменник.
Из-под стражи сбежит только враг,
Но не может замедлить свой шаг.
Чернобог рассмеялся ехидно:
-«Ныне честь твоя втоптана в грязь.
Женихом слыл повсюду завидным,
Красовался, как избранный князь.
Зря ослушался слов Данияра,
С Любогневой вы сильная пара.
Отомстят, и не только тебе,
Твоя Ждана погибнет в огне.
Любогнева из рода весталок,
Пряха судеб избрала её
На Гардарики бросить шитьё,
И славян подчинить, как русалок…»
Вдруг росою стал странный туман,
Желислав свой поправил кафтан.
Не мигая глядят друг на друга,
Черный ворон над полем кружит.
Ни гроза, и ни лютая вьюга,
Только смерть их теперь разлучит.
Но один при мече и кинжале,
У другого любовь крепче стали.
Словно молнии бросились в бой.
Тот в кольчуге, а этот босой.
Быстрый барс избегает кинжала,
Меч сверкает в кровавой заре,
Но Словен, словно в детской игре,
Повторяет считалку сначала.
Желислав уронил странно меч,
После голову буйную с плеч.
ГЛАВА IV
На Купалу огни вдоль Боярки,
Их далече с утеса видать.
Там костры разгораются жарко,
В темноте отгонять будут тать. *88
Молодежь разгулялась к закату,
Куролесят в заветную дату.
Только Ждану веселье неймет,
Её тайная тропка ведет.
На поляну к развалинам замка,
Где под ивою чистый родник,
У костра там колдует старик,
Он готовит отвар из поганок.
Страшно ночью в Купалу одной,
В темноте тут и там чей-то вой.
На развалинах старого замка
Обитают лишь души чужих,
Чьи драккары тонули Боярке, *89
И чей крик на Лебяжьем утих.
Души их не вернулись в Вальхаллу *90
Им другая дарована зала
Меч славянский их кудри остриг,
А покой охраняет старик.
На Купалу вся нечисть пирует,
Чернобог открывает портал
И чтоб замок в спокойствии спал,
Старый волхв у костра ночь колдует.
Страхи детства в себе поборов,
Ждана здесь. С подношеньем даров.
Серый плащ на высокой фигуре,
Свет костра заслоняет собой,
Словно нимб на просвет шевелюра
Тень за ним делит замок чертой.
Слева темный провал до Боярки,
А по правую руку свет яркий.
От костра по камням скачет он,
Тишина, а в ушах перезвон.
Ждана молча застыла у входа,
Узелок прижимая к груди.
Что-то жуткое ждет впереди,
Чья-то тень под разрушенным сводом.
Жест волхва приказал подойти,
Страх в душе сам собою утих.
Молча чашу старик предлагает,
Дева пьет, её клонит ко сну.
Думать старец её заставляет
О Словене… Вдруг образ мелькнул…
Ей воочию видится милый,
Через чащу бредёт, тают силы.
Безоружен, в рубахе, босой,
Да найдется ль в округе постой?
Чу! Родник шелестит где-то рядом,
Ручеёк с бугорка там бежит,
Словно крышей, кустами укрыт,
Вниз по камушкам быстрым каскадом.
А водица чиста, холодна,
Все травиночки видно до дна.
Огляделся Словен – лес дремучий,
Но ухожен с любовью родник.
И тропинка средь сосен могучих
До избушки ведет напрямик.
Сруб замшелый давно покосился,
И хозяин совсем обленился.
Огород на полянке зарос,
Даже лаем не встретил барбос.
На крылечке со скрипом протяжным
Отворилась облезлая дверь,
В глубине два зрачка, словно зверь,
Не мигая глядят. Стало тяжко.
Кто-то душу царапнул тайком,
Пробежал по спине холодком.
Позади прокричал трижды филин,
Пятки в землю посмертно вросли.
А хозяин-то жив, и всесилен -
Обереги спасти не смогли…
Два зрачка оказались котенком,
Полосатым, тщедушным тигрёнком.
О Словена потерся, и тот
Следом в избу покорно идет.
Попривыкли глаза к полумраку,
Глядь, старушка на печке лежит,
Уж не охает, только глядит
На кувшин, и готова заплакать.
Гость бежит к роднику за водой,
Напоил… Бабка встала младой!
Вдоль по горнице плавно ступает,
Ясны очи, до пола коса.
Напевая на стол собирает,
И поклоном зовет молодца.
Тот смущается – бос и в рубахе,
Не дружинника вид, а неряхи.
Вдруг… Сапожки на нем, поясок,
Только руна не Силы, а Рок. *91
Шита золотом вязь, но чужая,
Красный плащ соболями подбит,
Даже княжий взыграл аппетит,
Тут же яства от края до края… *92
Кубки с зельем стоят, как в строю,
Щёлкни пальцем и будешь в бою.
На коленях мурлычет котёнок,
Он хозяина в госте признал,
Но как будто бы голос Морёны *93
Резанул слух, как острый кинжал.
У Словена бывало в сраженьях,
Ощущенье, что стал он мишенью.
Голос Смерти к себе его звал,
Обещая покой и привал.
Это Ждана словами защиты
К покровителям юной любви *94
Заклинала всё зло проявить,
Сделать явным, что было сокрыто.
Наблюдая за этой игрой,
Боги спорили между собой.
Догадавшись, что магия правит,
В руки кубок берет мнимый князь.
Обращаясь к правителям Прави,
Приглашает на пир… Вот напасть!
– «Как ты смел!?» - взбеленилась хозяйка,
– «Раб ничтожный! Позёр и зазнайка!»
В гневе бросила на пол поднос.
– «До отца ты еще не дорос…»
Спохватилась, да что тут исправишь,
Слово сказано, быть посему.
– «Что?», – Словен побледнел – «не пойму…
Про отца…», – он сглотнул – «что ты баешь?»
Так бывает, что от шутки
Исчезают предрассудки.
Прозвучал в небесах жуткий грохот,
В синеве вспышки молний без туч.
То Перуна несдержанный хохот
Подтвердил. И не нужен сургуч.
Стол и яства пропали в избушке,
И котёнок, и печь, и старушка.
В полумраке Словен лишь стоит,
Чудесам верить он не спешит.
Осторожно ступил на полянку,
Ну, бродить по траве босиком,
Мысль кольнула – а что же потом,
Из него кто-то сделал приманку?
Любогневы почудится след,
Натворит её ненависть бед…
Вскрикнув, вскинулась Ждана в постели,
Не поймет – кто, откуда и где.
Бьёт озноб, словно воют метели,
Словно жизнь подкатилась к черте.
Недовольно ворчат её сёстры,
Но, мелькнув рубахой с вязью пёстрой,
Как мышонок, меньшая спешит
И с разбега обнять норовит.
Пот холодный и слёзы на косу,
Резко дышит, едва не мертва,
Повторяя защиты слова, *95
И не слыша тревожных вопросов.
Вдруг затихла, занялся румянец,
Тяжела доля наших избранниц.
Утром Ждану будили сестрицы,
В одиночку, вдвоём и втроём.
Угрожали холодной водицей,
Завывали зубастым зверьём.
Только младшая тихо спросила:
- «И откуда та тёмная сила?»
Ждана, вздрогнув, открыла глаза,
Видно слышит ещё голоса.
Как во сне по привычке оделась,
За собой вниз сестер увлекла,
В доме вечно найдутся дела,
Но тревога в светелке осталась.
У девиц любопытство в крови,
Промолчи, но его не гневи.
Так случилось вечор, что младшая *96
Увязалась за Жданой тайком.
В темноте друг за дружкой шагали,
Словно шли на прогулку гуськом.
А когда подошли они к замку,
Тут же вспомнила тятю и мамку.
Повернуть в мыслях просит сестру
Та покорно подходит к костру…
Дальше память хранит лишь обрывки:
Как вернуться заставил старик,
Как никто не поднял дома крик -
Что хмельными явились паршивки.
Да и важен ли этот вопрос,
Коль пришел на Лебяжий покос.
ГЛАВА V
Любогнева в кремле вся во гневе,
Бьёт посуду и слуг… зеркала.
Он под стать не княжне – королеве,
На обоих хватило бы зла.
Как могла она проговориться!
Ведь наметила четко границу.
Ей бы в полночь Словена сломить,
Княжий плащ в темноте посулить.
Но хитрей оказался избранник -
Нынче знает он всё про отца,
Тот любил обращаться в юнца,
Представляясь для дев, как племянник.
Ох, уж этот славянский народ,
Вечно всё у них наоборот.
Время тянется страшною мукой,
Тот и дело княжна у окна.
Ждет служанку с забавной старухой,
Что живёт на болоте одна.
В Чёрной книге нашлось заклинанье,
Чтоб исполнить его нужно знанье,
Как заставить летучую мышь
В полночь спящему бросить голыш.
Только чёрный и лишь в полнолунье.
Ставни на ночь закрыты в избе,
Но пролезть сможет мышь по трубе…
Есть надежда, старушка не лгунья.
И тогда сила Светлого Бога
Не прорвётся во тьме до порога.
Не терпелось княжне поскорее
Изменить у Словена судьбу.
Чтоб не стал он сильней и мудрее,
Нужно нынче начать ворожбу.
Нить судьбы нам дана от рожденья, *97
Как спрядём, это наше творенье,
Только Макошь имеет права
Изменять у судьбы кружева.
А из Нави имеется способ
Попросить у Богини Судьбы
К голышам снисходительней быть,
Нить судьбы не потратить на посох.
Пусть голыш на полати лежит, *98
Сыт-обут, при жене и храпит.
В полнолунье старушка с болота
Изловила летучую мышь,
Чья родня потрудились до пота -
На Словена свалился голыш.
Тут же ранен на стычке пустяшной,
На полати в избенке портняжной
Ждет, когда заберут во дворец,
Не боец, не купец… Леденец.
Любогнева к нему полетела,
Дом портняжки у рынка стоит,
Только путь к тому рынку забыт…
Зря старушке пятак пожалела.
На стене у портняжки висит
Словно солнце, большой круглый щит.
Спас в ту пору пришел на Лебяжий *99
Старики маракуют с пшеном.
Чтобы год был богат, должен каждый
Чарку Велесу ставить с блином. *100
Золотою рекой льётся жито,
Все в амбарах надежно укрыто.
Пот струится по крепким телам,
Скоро свадьбы пойдут по дворам.
Снова сваты на праздник стучатся,
Только Ждана не ждет женихов,
Из юнцов, мужиков иль купцов,
Отбиваясь от женских нотаций.
Нет в Лебяжьем девицы скромней,
И косы не отыщешь длинней. *101
Сон был ей на Перунову стречу *102
И привиделось – ранен Словен.
Руны сбиты с щита в эту сечу,
Её витязь попал в странный плен.
Собралась к старику за ответом,
Это что за напасть этим летом?
На войне потерялся Словен
В результате каких-то измен.
На пригорке, в развалинах замка
Отыскала седого волхва,
Собиравшего травы у рва,
В туесок на потрёпанной лямке.
Издаля он девицу признал,
Властным жестом подал её сигнал.
Комнатушка, что в башне осталась,
Старику словно келья была.
Дверь, окошко да мебели малость
Свитки, книги вдоль стен, зеркала.
Табурет уступив гостье юной,
Сам стоит «не согбенною руной». *103
Не мигая глядит в очи ей,
А из плошки дымок от углей.
Под воздействием Ждана послушна,
Повторяет, что видит сама.
Её мысль проникает в дома,
Сотни вёрст одолев, как домушник.
Для носителей знаний Богов,
Не отыщешь в пространстве оков.
Вот и щит на стене, как Ярило, *104
Рядом дремлет Словен, как дитя.
Бьёт фонтаном Перунова сила,
Бесконтрольно, в трубу, очертя. *105
Ждана, охнув, едва не очнулась,
Не сдержавшись Словена коснулась,
Своей нежностью издалека…
Улыбнулся дитятя слегка.
Разомлела от счастья девица,
Милый жив, да и рана пустяк,
Приложить хватит медный пятак.
Лишь старик её фразам дивится.
Поспрошал её эдак и так,
Повелел удержать сей контакт.
В ожидании Ждана застыла,
Ноют плечи, гудит голова.
И откуда взялась только сила,
Но исполнила волю волхва.
Он вернулся с щитом из Арконы,
Где хранились славянские Коны.
Но огонь уничтожил слова,
Только память у русов жива.
Щит поставил старик перед Жданой,
Там строка запеклась от огня,
Книгу Велеса помнит броня.
Наступил тот момент долгожданный.
Что предсказан века наперед,
На престол сын Перуна взойдет.
Ждана мысленно строки читает,
Хоть не видят глаза ни одной,
И любимый её понимает,
Находясь за далёкой чертой.
Сколько времени так продолжалось
Неизвестно, но Слово рождалось
И звучало, как должно ему,
Воплощенному в Свет Божеству.
Обессилив, попадали на пол
И старик, и девица и щит,
Только солнцем был ярким залит,
Словно кто-то решил на арапа,
Весь Лебяжий позолотить,
Отыскав судьбоносную нить.
То Словен возродился из плена,
Так написано в Ведах славян.
Как ни гневалась после Морена,
Породив мировой ураган.
За Калинов мосток ночь Сварога *106
Снизошла из небесных чертогов.
Да в Смородинку речку ушла, *107
Словно сорок веков не была.
А поутру вся нечисть исчезла,
И добро возродилось в сердцах,
Вдруг исчезли всё зло и весь страх,
Жадность просто была бесполезна,
Деньги ветер в канаву унёс,
Даже странно, что был на них спрос.
На Лебяжьем, в избе у колодца
Ночь в светелке девица не спит,
На дорожку глядит из оконца,
Вдруг блеснет на ней шлем или щит.
Свято верит, разлука не вечна,
А покажется – прыг на крылечко.
Коль задремлет, ей снится Словен,
День проходит, но без перемен.
Вот еще одну ночь скоротала,
Все с войны воротились давно,
Но никто не стучался в окно,
Неужели ждала она мало.
Тот, кто любит, дождётся всегда,
И года для них те – не беда!
Встрепенулось сердечко у Жданы,
Слышит топот копыт у ворот.
Улыбается витязь желанный,
С ним сватов и друзей хоровод.
На крыльцо из светёлки все сёстры,
Мать с отцом и знакомые просто
Тут и свадьбу решили сыграть,
И гостей набралось, просто – рать.
Всё седмицу гуляли на пятке,
Мёд рекой, молодые ни-ни,
Им подарки несут от родни,
Вот что значит любить без оглядки.
Если будешь, зайди, не обяжешь,
Деревенька там – остров Лебяжий.
Геленджик, июнь 2018.
Примечания
01 излучина — петля, образованная рекой
02 шпора — полуостров внутри излучины
03 снегогон — древнеславянское название лунного месяца, соответствующее апрелю
04 серпень — время жатвы, название лунного месяца, соответствующее августу
05 жито — немолотое зерно пшеницы или любого хлебного злака на корню или в закромах
06 цветень — период цветения трав и цветов, соответствует апрелю-маю
07 стёжка, стёжки — жен. (·обл. ). уменьш. к стега - тропинка, дорожка. «Стежка вывела прямо в болото.» Л.Н Толстой.
08 гости — купцы, которые совершали дальние торговые поездки (помните у Пушкина – «…вот на берег вышли гости; Царь Салтан зовет их в гости…»);
09 маклаки — торговцы подержанными вещами
10 светёлка — небольшая комната с окном, обычно в верхней части жилья
11 сенник — сарай для сена, сеновал
12 клеть — неотапливаемое помещение, примыкающее посредством сеней к избе, использовалась для хранения имущества (чулан, кладовая) и как летнее жилище, спальня
13 сени — помещение между жилой частью дома и крыльцом
14 горница — чистая половина крестьянской избы
15 Ждана — женское имя, означающая долгожданную
16 ланиты — щёки
17 сарафан голубого или синего цвета носили незамужние девушки, готовящиеся к свадьбе
18 орнамент на одежде говорил об их владельце, так белые лебеди были у незамужних девушек навыданье
19 коса на Руси с давних времен считалась символом красоты и силы, у девушки была одна коса, ее расплетали только на свадьбу, у замужних женщин было две косы, одна питала силой ее саму, вторая – потомство
20 понева — женская шерстяная юбка замужних женщин из нескольких кусков темно-синей клетчатой или чёрной ткани
21 Словен — мужское дохристианское имя, обозначающее представителя народа Слова
22 Чеслава — женское имя, означающая женщину, чающую, то есть ожидающую славы
23 городище — так в древней Руси, называли города, обнесенные частоколом, крепостные сооружения или любые более-менее укрепленные пункты
24 чертог — отдельный большой зал в княжеском тереме или в жилище богатого и важного человека
25 тряпочник — сборщик старых или ненужных вещей, выменивавших их на самодельные безделушки.
26 балкончик с напуском крыши в хоромах были редкостью в домах древней Руси и часто относились к символом власти
27 детинец — кремль, центральная укрепленная часть русского средневекового города
28 хоромы — большой жилой деревянный дом, обычно состоявший из отдельных строений, объединенных сенями и переходами
29 терем — жилое помещение в верхней части богатых хором или дом в виде башни
30 княжеский двор — хоромы, в которых жил князь, дома дружинников и слуг высокого ранга, помещений для слуг, смердов, рядовичей и холопов, конюшен, скотных и птичьих дворов, охотничьего дома.
31 Данияр — мужское дохристианское имя на Руси, означающее данный, чтобы сиять
32 Любогнева — женское дохристианское имя на Руси, означающее любящая гнев
33 сажень — старинная мера длинны, равная расстоянию между кончиками пальцами вытянутых в стороны рук.
34 Перун — славянский Бог Справедливости и Грома, несет отвагу, мужество, силы и умения для защиты своей родной земли, семьи и Родины
35 Слове́не — восточнославянское племя, жившее в конце IX века в бассейне озера Ильмень и в верхнем течении реки Молога.
36 Гостомысл — легендарный воин и мудрый князь из рода словен
37 — в Первой Софийской летописи повествуется, что ильменские словены поставили город Словенск (переименованный позже в Новгород) и посадили в нем старейшину Гостомысла, позднее провозглашенного новгородцами мудрым и справедливым князем. У него было четверо сыновей и три дочери. Все сыновья погибли на войне, дочери были выданы замуж за соседних князей. Одним из его внуков был Рюрик. В летописях Степенной Новгородской книги указывают, что князь Гостомысл умер в глубокой старости, призвав перед смертью на защиту Новгорода своего внука.
38 — Герхард Миллер — студентом был приглашен в Россию по протекции Шумахера, библиотекаря Петербургской библиотеки. По чьей-то указке плохо знавший русский язык Миллер, стал переписывать историю нашей страны, за что подвергался жесткой критике со стороны Ломоносова, и даже поссорился со своим протеже. Вместе с Байером выдвинул лживую «норманнскую» гипотезу становления Российского государства, за что был публично бит Михаилом Васильевичем. Современники подозревают причастность Миллера к бесследной пропаже уникальной библиотеки Ломоносова.
39 — современные историки спорят о подлинности летописи «Сказание о Словене и Русе и городе Словенске», которая опровергает «норманнскую» гипотезу.
40 баить — в старинном значении - шептать, знахарить, заговаривать
41 Гуннар — скандинавское имя, означающее меч битвы
42 Рюген — крупнейший остров на Балтике пределах современной Германии вдоль побережья Померании. До XI века был заселен руянами (балтийскими славянами), подвергшимся насильственному обращению в христианство после поражения в войне 1168 г. Потом остров перешел шведам, затем тут похозяйничал и Наполеон, а позже он вошел в состав Пруссии.
43 Аркона (белая гора на санскрите) — город и религиозный центр балтийских славян на вершине высокой скалы одноименного мыса. На центральной площади стоял резной храм, посвященный славянскому языческому богу Святовиту четырехликому (богу солнца, огня, войны и урожая), с известным на всю округу оракулом. Этот храм считался главным святилищем славянского поморья, где хранились древнейшие ведические книги. Во время крестового похода 11 года против славян Аркона была разорена и разрушена. В огне погибла бесценная библиотека. Вместе с защитниками пали все волхвы Аркона. Затем начался геноцид славян и всей Ведической Русо-Славянской цивилизации на западе Европы, не покорившейся христианству.
44 свены — (встречаются названия сваны, ваны) одно из норманнских племен, объединенные общим названием викинги – наемные войны
45 Авеста — собрание священных текстов зороастрийцев, относящихся к периоду до исламизации Персии, являвшихся частью славянских вед.
46 страница книги Велеса — по одной из легенд отпечаталась при пожаре в библиотеке Аркона на щите одного из погибших защитников
47 вериги — (ст. слав. верига — «цепь») — разного вида железные цепи, полосы, кольца, носившиеся христианскими аскетами на голом теле для смирения плоти; железная шляпа, железные подошвы, медная икона на груди, с цепями от неё...
48 Купала — день летнего солнцестояния. Согласно мифологии славян, у Семаргла и Купальщицы родились близнецы: Купала и Кострома. Однажды украла мальчика сладкоголосая птица Сирин. Скучала по нему Кострома и пустила по воде венок. Узнал его Купала и приплыл к девице. Не зная, что они близнецы, сыграли свадьбу. А вместе жить не судьба. С горя Купала в костер бросился, а Кострома – в омут. С тех пор венки по рекам влюбленные пускают в день Купалы только вместе.
49 русалочья неделя — седмица перед Купалой, в это время в воду заходить нельзя, утянут русалки в Навь.
50 Навь – один из трех миров в славянской мифологии, загадочный и пугающий, но это не мир тьмы, хаоса, несправедливости или некое подобие ада, как в учении христиан. У славян понятие смерти иное, она была, есть и будет, но это не злая старуха с косой, которую стоит бояться, а лишь начало новой жизни в мире Нави. В мире. где нет боли и страданий, где души людей, намучавшись и выполнив своё предназначение в Яви, могут отдохнуть перед следующим воплощением или жить в том мире в новом качестве
51 Сварог — Бог-Творец, Бог Огня и Справедливости. Творческая сила Сварога участвовала в творении Миров, его также называют Отцом Небесным, Отцом Богов, верховным управителем, ставший им после ухода Бога Рода-Творца на покой
52 в славянской мифологии четыре бога солнца: Коляда - новорожденное солнце (зимнее), Ярило - весеннее солнце, Даждь бог - летнее, а Бог Хорс - осеннее. Именно Хорс олицетворяет солнечный диск. Когда Велес повернет Сварожий круг на зиму, Хорс правит солнцем.
53 Морена (Мара) — одна из дочерей Сварога, богиня смерти и зимы. Часто изображается в виде высокомерной холодной красавицы, желающей захватить власть над миром Яви
54 туесок — небольшой берестяной короб с крышкой цилиндрической формы
55 морок – славянский Бог обмана и болезней, его Морена носит в своем туеске вместе с мором, мраком и смертью
56 Явь — мир, где живут люди, звери, птицы. В мире Яви находятся духи или малые Боги: водяные, домовое, лешие. Здесь живут природные Боги: Мать Сыра Земля, Агидель-Вода, Стрибог-Ветер, Семаргл-Огонь. Некоторые славянские Боги много времени проводят в мире Яви, например, Хорс, Бог Солнечного Диска, и его сестра Дивия, Богиня Луны
57 русалки – девственные жрицы славянской богини Роси (жены Перуна, прародительницы русов)
58 согласно славянской мифологии, последняя неделя перед Купалой особенно опасна для романтично настроенных девушек, которых зазывали русалки, выходя на берег
59 дол – низина, яма, балка, ложбина
60 на Купала было принято изображать всякую нечисть, хулиганить, чтобы потом изгонять ее
61 Молонья (Меланья) — грозная богиня молний, жена Грома Гремучего. Согласно мифу о похищении Молоньи богом Велесом, у нее появился внебрачный сын Огонь-царь
62 навка – сущность из славянской мифологии, душа ребенка или девушки, ушедших из жизни не по своей воле, чаще всего ассоциировалась с русалкой
63 согласно древним поверьям считается, что если руки парня и девушки во время прыжка через костер не разъединились, значит суждено им быть вместе, если же во время прыжка пары над костром взметнулись искры, значит, будет их совместная жизнь яркой и счастливой
64 весталки – в славянской традиции хранители девственности, называемых одним их имен Богини Лады. Весталок было шесть - это мистическое число Лады. В римской мифологии девственные жрицы богини Весты,
65 Лада – славянская Богиня любви и красоты, Богородица, Мать Небесная или Вселенская Мать. супруга Небесного Отца Сварога.
66 Чернобог – властитель мира Нави, Бог, который одних пугает, а других привлекает. На первый взгляд он противоречив: одновременно помогает разрушать лишнее и препятствует распространению хаоса. Покровитель людей смелых, умных, но замкнутых.
67 Кон – в славянской культуре это праведный путь, истинный путь развития славянского Рода и трех его миров, сакральные знания прародителей, выраженные в устной форме и передававшиеся из уст в уста
68 Кон Рита – гласит о чистоте духа и крови славян, о том, что первый мужчина в жизни женщины открывает в ней дар материнства и женскую долю, а в момент зачатия вкладывает в нее энергию Рода, к которому принадлежит ее первый мужчина. Затем через детей ему возвращаются затраченные силы. Проще говоря, первый мужчина у женщины есть информационный отец всех детей, которых она родит, даже зачиная их с другим мужчиной. Это подтверждено современными генетическими исследованиями
69 руна «С» – славянская руна Силы, восьмая в руническом ряду. Помогает воину идти по выбранному им пути
70 бес – в славянской мифологии это дух человека, жившего без совести, Бога, справедливости, добра и чести
71 Беломорье – у древних славян была принята цветовая схема географическое направлений и территорий. Так вверх и вниз звучало, как белое и черное, связанное с небом и землей, поэтому у нас есть Белое и Черное моря
72 кордон – растянутое расположение войск и хозяйственных построек небольшими группами вдоль определенной линии или границы
73 присно – непрерывно, всегда, постоянно
74 Гардарики – название Древней Руси, известное в Северной Европе в Средние века, в том числе в скандинавских сагах
75 славянские волхвы – жрецы, носители мистических знаний, осуществлявшие богослужения и прорицавшие будущее
76 Духов День – день общения с богами и предками, Морена открывает переход их Нави в Явь, славяне проводят обряды гадают, ждут совета, приглашают в свои дома предков, ушедших в Навь
77 стезя – путь, в смысле жизненного пути, например, путь воина
78 буланый – ( тюрк. - темнеющий) редкий окрас коня песочного цвета с темными переливами вдоль, грива пшеничного оттенка, хвост темно-коричневый
79 грудень – ноябрь у древних славян
80 студень – декабрь у древних славян
81 Желислав – (муж. имя др. славян) славящий Желю, Богиню послесмертия, которая своими горестными рыданиями умела помочь излить горе утраты близких
82 хазары – представители Хаза́рского кагана́та (650—969) — средневековое государство, созданное кочевым народом в Низовьях Волги, попало под влияние иудеев и позднее возглавляемое ими
83 славянские племена, живших в раннем средневековье на следующих территориях: лютичи — нынешней восточной Германии; волыняне – верховье Южного Буга; полочане — бассейн Западной Двины; поляне — западный берег Днепра; чудь — восточная Прибалтика; вятичи — бассейн Оки и Москвы-реки; тиверцы — между Днестром и Дунаем; кривичи — верховье Волги, Днепра, Двины; уличи — Приднестровье; венны (венеды) — от Боденского озера до Дуная
84 Сон и Дрёма — славянский Боги сна, муж и жена, покровительствовали сну, проникая в дома, закрывали детям глазки и напевали колыбельные, впрочем, еще навевали лень и пустые мечты
85 Фома и Ерёма — неразлучная пара персонажей из славянских сказок и поговорок, олицетворяющих неумех и простофиль
86 Макошь — Богиня Судьбы, Магии веретена, вышивки и узоров-оберегов у древних славян. К ней обращались все ведуньи за помощью, чтобы повлиять на судьбу смертного в Яви.
87 Чернобог — Бог Смерти и повелитель Нави у древних славян
88 вязь на рубахе — традиционный оберег у славян по низу подола, на груди, рукавах и вороте. Узор Коловрата или цветка папоротника вышивался яркими красными, зелеными и синими нитями
88 тать – вор в древней Руси
89 драккары — боевые корабли викингов
90 Вальхалла — небесный чертог для славных воинов, павших в бою, души которых попадают туда только после обряда погребения огнем
91 руна Рок «Х» — славянская руна Рок — непроявленный дух, порядок, предопределенность основного в Яви, руна позволяет Высшим силам вмешиваться в судьбу смертного
92 яства — устар. от кушанья, в современном понимании – изысканная обильная еда
93 Морёна (Мара, Морана) — в славянской мифологии дочь Сварога и Лады, вместе с сестрами Лёлей и Живой была похищена и заколдована в Нави посланником Хаоса Скипер-Змеем. Боги Перун, Велес, Стрибог и Хорс освободили сестер кроме Морёны. Она стала Богиней Зимы и Смерти, правит Навью вместе с Чернобогом
94 защитники любви — у древних славян были различны: Лада – Богиня любви и семейных уз, хранительница отношений супругов; Лёля – Богиня девичьей любви; Лель – Бог ранней любви и проявлений легкой страсти; Полель – Бог зрелой любви, долгих отношений и крепкой семьи
95 наши предки всегда обращались к Высшим силам со словами защиты, а не молитвы
96 вечор — устар. разговорн. – вчера вечером
97 нить судьбы — согласно верованиям древних славян, Богиня Судьбы Макошь каждому при рождении вручала абсолютно прямую нить его судьбы. Человек прядет ее каждый день сам, и только своей жене – Макоши – Велес дал право вмешиваться в судьбу любого смертного. Потому её и называли Пряхой Судеб.
98 полати — лежанка, устроенная между стеной избы и русской печью, где можно спать, так как печь долго сохраняет тепло
99 спас — спасом на Руси до прихода христианства называли начало августа, когда проводили торжественные ритуалы, направленные на спасение от голода, бед и несчастий. У древних славян Спасом называли прародителей, один из первых – Спас Мир
100 Спожинки (праздновали в середине августа) – это языческий праздник древних славян, когда славили Велеса, срезанием последних урожайных снопов зерна. В каждом поле оставляли последний пучок пшеницы и завязывали его в виде бороды Велеса, в знак уважения и понимания всего того подаренного им великого дара земледелия
101 девичья коса — в Древней Руси это символ женской силы и здоровья. Девушки берегли косу до замужества, и ее отрезание считалось позором, приравненным к потере девичьей чести. Отношение к волосам на голове всегда было особым: люди верили, что в них заключена сакральная сила и могущество. Чем они были длиннее и гуще, тем большей энергией обладал человек.
102 Перунова стреча —
103 «не согбенная руна» — так иногда называют руну «I» - Исток, изображаемой вертикальной чертой
104 Ярило — название весеннего солнца у славян, вернее – одного их четырех Богов Солнца
105 первоначально автор использовал в тексте выражение из его детства «в ду-ду», т.е. в никуда,
но решил проверить, не совпадает ли оно с каким-нибудь неблагозвучным выражением. Каково же было его удивление, когда выяснилось, что именно с таким названием в Ставрополе существует пиццерия с бесплатной доставкой. Наверное, потому что – в «Ду-Ду». |
