Вот и стали не нужными ныне почтовые ящики,
писем не пишем друг другу в классическом стиле…
только белые флаги квитанций да чувство щемящее:
«Ох ты, батюшки-светы, ведь было же время… Ведь, жили…»
Словно водой ледяной окатили из проруби…
в небо из дней, оплывавших свечными огарками
стайки конвертов вспорхнули, как белые голуби,
солнцу подставили крылья с почтовыми марками.
Горе глубокое, мысли простые житейские,
прописью счастье от Каспия и до Чукотки…
письма любви, заказные, пустые, армейские…
чистые ноты, бемолей угрюмые нотки…
Как нафталином пропахшую шубу на тремпеле,
с молью поеденным вылезшим воротом лисьим
я их храню, заклеймённых классическим штемпелем…
стопку крест-накрест тесьмой перевязанных писем.
Пару десятков своих отступлений лирических,
писем армейских, заботливо матерью собранных,
в свете реальности нынешней траги-комических,
мумий в тиши саркофагов, по краю оборванных.
Это сейчас эти письма – конфетные фантики,
ставшие дням, безвозвратно ушедшим, могилами.
Сколько в них было когда-то ванильной романтики,
въевшейся в плоть белоснежной бумаги чернилами.
Нынче с рукою протянутой, словно на паперти,
насквозь прошитый насмешек холодными токами,
бога молю о листа белоснежного скатерти,
вышитой в духе традиций неровными строками.
Напиши пару строк, знаком «икс» заклеймённая леди,
в той утраченной давней манере, что нынче не в моде,
наплевать, что в общенье с тобой ничего мне не светит,
просто так, ни о чём, и наивно спроси о погоде.
Непременно отвечу, без сальностей и без претензий!
Чай, не мальчик давно… Только, знаешь ли, до смерти хочется
из конверта извлечь письмецо с ароматом гортензий,
что до пепла сожжёт электронный тотем одиночества.
Что ушло – не вернёшь, под себя мирозданье не выправить,
но стучит, словно ритмы тамтама в могильной тиши,
беспокойного сердца, души откровение, исповедь:
пару строк незатейливых синью чернил напиши…
|
