Да кто сказал, что жадность это плохо,
Что алчность иссушает человека?
Моя великолепная эпоха
Хохочет, что зовется это грехом.
В своей среде слыву я, вроде, жадным,
Считаю – бережливым, экономным,
Кому-то дать взаймы? Да сгложет жаба,
Не дам! И не возьму – я очень скромный.
Копеечка к копеечке – и рубль,
А рубль к рублю – и вот уже тысчонка,
Транжира – вот кто есть плохой и грубый,
Заемщик – вот где подлая душонка.
Коплю, себе отказывая в пище,
И одеваюсь серо и безлико,
Зато по вечерам считаю «тыщи»,
И становлюсь, хоть на часок, великим.
В уме я наслаждаюсь эпизодом,
Картиною, достойной кисти Босха,
Вот я секу, зовущих меня жмотом,
До срыва кожи, обнажая кости.
Секу бичом рабов привычки тратить,
Внушаю вслух: «Копите деньги, гады!
Не поняли? Что – не хотите? Нате!!!
Я вам вобью - где ваше Эльдорадо!
Клондайк для всех один – и это алчность,
Иного не бывало и не будет,
Придуманная вами ваша значимость,
Простой мираж, никчемные вы люди.
Вы, бескорыстно помогая другу,
Содрав с себя последнюю рубаху,
Плодите нищету – и все по кругу,
Зеленый светофор разрухе, краху.
Да черт бы с вами… Только бумерангом
Нам достается, алчущим богатства,
Вот вам за это, тонким гибким шлангом,
Кнут, бич и шланг по равенству и братству»
От сотворенья - миром движет жадность,
Все блага на земле – ее заслуга.
Я презираю нищенскую стадность,
За горсть монет продам и мать, и друга.
Такие, душу греющие, мысли,
Лелею я по вечерам, считая,
Купюры – отрицанье бескорыстья,
Домашний сейф – ты воплощенье рая! |
С теплом, Эд.