Уже...
как раньше...
до ознобов боль не жгла.
Не требовался перед сном вина глоток...
Здесь...
на краю почти безлюдного села
ему принадлежал из ульев городок.
Не без причины он уехал в этот край:
тоскою мучаясь, забыть не мог глаза,
писал об этом ей...с надеждой каждый раз,
но возвращались все послания назад.
Однажды вечером он бросил их в огонь,
подумав с горечью: "К чему надоедать...
возможно, что её очаровал другой
и письма от меня нет времени читать".
Пёс, требуя еду, гремел пустым ведром,
дышали липы ароматностью густой,
жужжал ликующе в ветвях пчелиный рой,
извилисто туман дымился над травой.
На столике квадратном, вымытом дождём,
стояли в банке трёхлитровой васильки,
лежал с ней рядом, перевязанный шнурком
блокнот с пометкой:
"Для единственной стихи"...
|
