Прожив неделю в годе новом,
Могу поклясться честным словом
(Хотя слова – и тлен, и пыль),
Что всё описанное – быль.
Хочу я вам поведать вкратце
О том, как выбрались мы, братцы,
Из грязных улиц мелких ям
На дачу, за город, к друзьям.
Ведь пить на воздухе на свежем
Приходится гораздо реже.
А там, вдобавок, в двух словах,
Шашлык и банька на дровах.
Всё это мне вполне по нраву…
Люблю я русскую забаву
Скатиться с горки без труда
На гладь замёрзшего пруда.
О, как душа стремится к Музе,
Когда летишь с горы на пузе!
Прекрасен был и тел полёт,
И вид улиток, вмёрзших в лёд.
Один приятель, наш знакомый,
Прекрасной Музою влекомый,
Решил исполнить па-де-де
На замороженноё воде,
Забыв, что он не летом в парке…
Коротким номер был и ярким.
Но оказался лёд, увы,
Гораздо крепче головы.
Поскольку мы живём в России,
То знаем толк в анестезии.
Но как сшивать-то будем вновь
Разбитую в паденьи бровь?
Пришлось, ребята, натурально
Мне, подготовившись морально,
Не очень острою иглой
Шить повреждённой кожи слой
С одной-единственной попытки,
Куском обычной чёрной нитки
Оставив в теле у дружка
Три незатейливых стежка.
А дамы - те что были с нами,
Стуча испуганно зубами,
Взирали, спрятавшись в углу,
Как в водке я мочил иглу.
А на другое утро смелость
Вся из меня куда-то делась…
Чтоб кожу штопать – да ни в жисть
(Хоть голова светла, кажись)!
Поэт, особенно «в ударе»,
В Сибири или в Краснодаре,
Иль где-нибудь под Петербургом
Вполне способен стать хирургом!
Во тьме ночей, в заре рассветов
Цените, граждане, поэтов!
|
