Предисловие:
Ян Шанли
А снега ведь в России всюду.
Их нападало буки веди.
Выживают в ней только чудом
И воробышек и медведи.
Ну а те кто не чудом живы
Те, вздыхая у кромки поля,
На закате глядятся в нивы,
Да в ладонях у них мозоли.
И живут так они бок о бок.
И глядят на одни деревья.
И впадают пунктиры тропок
Прямо в улицы у деревни.
И удар никого не хватит
Переняли у взрослых дети,
Что и строился кремль на хате
Оттого он и миру светит.
А венцы в хате той на слове,
А то слово оно о Боге
Ну, а больше всего в моркови,
В подорожнике у дороги
Призадумалось о России…
В ней снегов чисто буки веди!
Нынче были снега большие,
но не знали о том медведи,
что в берлогах дрыхли всю зиму
без любви, без ласки и пищи,
как монахи под строгой схимой,
у которых не жизнь – скучища…
И воробушку трудно было –
ну, а как, вы, друзья, хотели?
Всю еду снегами покрыло,
пищу всю замели метели.
Кой-кому улыбнулось чудо:
те, вздыхая у кромки поля,
рассуждая: снега повсюду!
потирали свои мозоли.
На закате гляделись в нивы
и таращились на деревья,
говорили, что есть активы
в этот год у мёртвой деревни,
что снега к урожаю, вроде,
что удар никого не хватит,
и что будут они в доходе –
не удастся за раз истратить.
Наглядевшись, пошли по снегу
тихо-мирно пунктиром-тропкой,
ощущая дивную негу,
шли размеренно, неторопко.
Проживали они бок о бок
в хате, что так на кремль похожа.
Не труслив никто и не робок,
славен каждый дублёной кожей.
И фундамент в той хате, стены
и венцы на слове волшебном,
и возвышенном, и блаженном,
и живительном, и бесценном.
Это слово Господа славит
(если кто до сих пор не знает),
от беды и горя избавит
тех, кто Бога им поминает.
|
