И что-то прелестное в ней проступило,
И даже повеяло чем-то оттуда...
А. Кушнер
Февральская встреча. Дурман ресторана.
От музыки громкой кричать надо в ухо.
Смеётся заливисто девочка-дама,
ещё лет с десяток и скажут старуха.
Но это потом, а пока тосты, речи,
и все хорохорятся, будто те тридцать
по разному прожитых лет им на плечи
и не собирались хоть чем-то ложиться.
Но время обманывать можно, покуда
открыт ресторан и грохочет поп-группа,
пока потихоньку пустеет посуда;
но даже и после заканчивать глупо,
имея в достатке закуску в тарелках,
к тому алкоголь на столе недопитый,
и есть, кто согласен продлить посиделки,
к себе приглашая домой. Деловито
сгребается все и шагается прямо,
ну, может, не прямо, но в этом ли дело.
Смеётся по прежнему девочка-дама,
а там - на квартире - к хозяину смело
подходит, и не проронивши ни слова,
целует при всех будто свадьба и горько;
и сразу понятно - со школы готова
была разрешить всё и сразу, как только...
И видно, что, в общем-то, обескуражен
хозяин таким поворотом событий,
а девочка-дама ему дальше скажет:
"В десятом тебя полюбила я Витя,
а ты вел себя как чурбан деревянный,
не видел, не слышал... Ах, может быть, если?.."
Он мог бы, конечно, закрыться с ней в ванной,
но так и сидел до конца сиднем в кресле.
А утром, когда после ста отпустило,
вчерашнее медленно всплыло этюдом,
и что-то прелестное в нём проступило,
и даже повеяло чем-то оттуда...
|
