| | Стихотворение « Родная речь» | Предисловие: Ниже печатаются два стихотворения, связанные с дорогими для многих читателей именами, а именно Анны Ахматовой и Марии Петровых. О творчестве
Ахматовой почти всё известно, а о Петровых гораздо меньше. В 1999 году в издательстве "ЭКСМО-пресс" под моей редакцией вышла объемная книга стихов
и прозы Марии Петровых "Домолчаться до стихов". Это было первое крупное издание поэтессы с предисловием её однокурсника по Брюсовским курсам,
впоследствии ставшим Литературным ин-том им. А.М. Горького при СП СССР, мало издававшегося классика современной русской поэзии Арсения Тарковского.
Я, как редактор, предложил издательству и дочери давно умершей поэтессы назвать книгу по названию одного из небольших по объему стихотворений поэтессы
"Домолчаться до стихов". Вот его текст:
Одно мне хочется сказать поэтам:
Умейте домолчаться до стихов.
Не пишется? Подумайте об этом,
Без оправданий, без обиняков.
Но, дознаваясь до жестокой сути
Жестокого молчания своего,
О прямодушии не позабудьте,
И главное - не бойтесь ничего.
Мария Петровых умерла в 1979 году. А впервые она увиделась с Арсением Тарковским в 1925 году. Долгая дружба и творчество связывала их воедино. Такая же
долгая дружба у Петровых была и с Анной Ахматовой. Когда Ахматова приезжала в Москву из Ленинграда или из Комарово, где она теперь похоронена, то иногда
она останавливалась "пожить" у своей подруги Петровых. Поэтесса жила на Хорошёвском шоссе в двухэтажном доме, который строили пленные немцы. В одном
подъезде с нею жил тогда, недавно вернувшийся из лагеря, знаменитый поэт Николай Заболоцкий. Эти малоэтажные дома уже давно снесены и на их месте стоят бетонные многоэтажки. О творчестве М. Петровых в своей всупительной статье Арсений Тарковский в частности писал: "Тайна поэзии Марии Петровых - тайна сильной мысли и обогащённого слова:
За окном шумит листва густая -
И благоуханна и легка,-
Трепеща, темнея и блистая
От прикосновенья ветерка...
Приглядитесь - здесь чудо! Слова из обычного литературного лексикона приобретают новую напряженность , новое значение. Они наэлектризованы. Да еще най-
дена и новая реалия: листва под ветром и впрямь темнеет и блистает." Цитировать А. Тарковского можно бесконечно. Классики - есть классики, они бессмертны.
Книга, редактируемая тогда мною, неоднократно переиздавалась. Для изданий настоящих книг всё ещё было золотое время! Автор двух последующих стихов и автор короткого предисловия поэт Вячеслав Левыкин. P.S. О своей встрече с поэтом А. А. Тарковским и совсем недолгой дружбе, потому что он вскоре умер, я расскажу позже в предисловии к своему циклу стихов под названием "Цикл стихов с одним посвящением", заодно несколько слов о встрече с его сыном знаменитом кинорежиссере Андрее Тарковском и его фильме "Сталкер", которое на день нашей встречи было под цензурным запретом.
Родная речь
Вячеслав Левыкин
Гибнет язык наш, и всем – всё равно…
М. Петровых
1
Нам жить мешает тьма противоречий,
порой не успеваем замечать
падение великой русской речи.
Кто за неё обязан отвечать?
Позиция издателей циничных:
чем хуже текст, тем выгодней тираж.
Поднимут шум, скандал публичный,
используя и подкуп и шантаж.
Закрыв глаза, чиновник по печати
лицензии за взятки раздаёт.
Одни берут, другие щедро платят –
в России только мёртвый не берёт.
Жуя слова американских сленгов,
путь расчищая потным кулаком,
в литературу движутся шеренги
не говорящих русским языком.
Нам речь заменит матерное слово,
её от зла не сможем уберечь.
Так гибнут нации и их основы,
когда исчезнет их родная речь.
2
Поэзия, ты – гнев больной души.
Ты – грохот дня и ночь сомнений.
Ты – старый дом в неведомой глуши
в переплетении растений.
Ты в мегаполисе не сможешь жить -
и суета и смог не интересны.
Родник в траве умеет говорить,
в бетонных стенах мыслям тесно.
На площадях приходится кричать,
как кости псам, бросая строфы.
Толпа должна диктаторов качать
перед глобальной катастрофой.
Поэзия – полночная тоска,
свет ночника и ловля звёзд сетями.
Мерцающая лунная река
и стук в окно зовущими ветвями.
3
В России страшно быть поэтом,
ещё страшнее им не быть
в кругу вопросов и ответов, -
кого нам и за что любить?
В её просторах, занесённых
пургою белой и шальной,
любые мысли удивлённо
теряют разум и покой.
Но даже в дикой круговерти
поэт обязан смысл искать,
как от рожденья и до смерти
насилию не потакать.
Ведь божьим даром не случайно
он наделён для наших дней,
где власть почти маниакально
глумится над страной своей.
Народ нищает повсеместно,
а прибыль нефтяных пластов
предполагает интересы
всего лишь нескольких дельцов.
Они заказывают войны,
прикрывшись пафосом свобод.
У них презрения достойны
интеллигенты и народ.
Продажной прессы журналисты
предскажут век им золотой,
алмазный дождь и воздух чистый
на всей поверхности земной.
Поэта лестью не уважить,
он – фаталист, и в этом суть.
Он в ад пойдёт, коль Бог укажет,
что в сторону нельзя свернуть.
4
Косноязычна стала проза,
и мы, поэты, ей - под стать.
Живём под действием наркоза:
язык до звуков упрощать.
Так происходит обнищанье,
литературный краток век,
и выдыхаем на прощанье:
«Я был когда-то человек!»
5
Круг друзей литературных,
терпкость красного вина.
Бесконечный спор сумбурный:
кто народ и что страна?
Пробегают дни за днями,
год за годом вслед идёт.
Над лесами, над полями
тот же птичий перелёт.
Но всё уже круг привычный
исчезающих друзей.
Над могилой крест обычный
и крапива, и репей.
Слава богу, что не знали,
как развалится страна.
Ничего бы не писали,
проза больше не нужна.
Нужно чтиво, ум убогий
хапнуть недра, высший пост.
Жизнь похожа на дорогу,
гроб всегда стругают в рост.
Спите крепко, дорогие,
что вам наша суета.
Снег кругом, леса нагие,
заповедные места.
6
На склоне дней бессмертья не прошу,
а требую его, как соучастник
всех тех великих, кем я дорожу
и с кем я Музу приводил на праздник.
А это значит, что в пространстве лет
я с ними постоянно сообщался
посредством мысли, где зарыт секрет,
когда и как я к слову приобщался.
7
Я успокоился и больше не пишу.
Зачем писать, когда нас не читают.
Американцам глупым подражают,
я их дебильных фраз не выношу.
А, может, стоит всё-таки писать?
Хотя бы в стол. Хотя бы для потомства.
Чтобы оно, ломая жлобство,
училось говорить, а не мычать.
8
Полюби, поэт, людей,
что с рождения страдают.
Всякий правящий злодей
их ничтожеством считает.
Если гнев тебя призвал
стать в защиту обделённых,
что Сибирь и что Урал
уголовно заселённых!
Там тюремные замки
и с прожекторами вышки,
золотой песок реки
или газовые вспышки.
Не страшись идти хоть в ад,
как туда спускался Данте.
Строкам боли будешь рад,
возвращаясь в жизнь обратно.
Вот тогда твои стихи
никакая тьма не скроет,
а ошибки и грехи
воск свечи слезой омоет.
Так бессмертие придёт,
не подверженное тленью.
Слышишь, как тебя зовёт
слово – памятник мгновенью?
Доверяй ему во всём,
и оно тебе поможет.
Потому лишь мы живём,
если скорбь нам сердце гложет.
1999 г., Москва
© Copyright: Вячеслав Левыкин, 2020
|
|
| |