Пора бы умиротвориться
усталой и хворой земле.
И мне у реки исцелиться –
печёной картохой в золе
вечерний мучительный голод
хотя бы слегка утолить,
бодрящий почувствовать холод
и новою кровью взбурлить…
И пристальным взглядом за бровку
вечерней Земли проводить
кровавую Божью коровку,
и стих про закат сочинить.
Ночная болотная птица
тревожно вздохнёт и всплакнёт.
Вселенной бескрайней частица
вспорхнёт и во тьме пропадёт.
По плёсу безмолвною тенью
лодчонка скользит рыбака.
Ни шорохов, ни дуновенья
ласкающего ветерка.
И, может, ещё стало тише.
Слышна только мышья возня.
Печёнки крадут, видно, мыши,
понеже там нет уж меня…
|
