ВЯЧЕСЛАВ ЛЕВЫКИН
ГРУСТНАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Лере Мелиховой
1. ГРУЗОВИК
Хорошо писать обязан
тот, кто видел смерть родных,
потому что кровью связан
сил небесных и земных.
Потому что папа с мамой
вдруг погибли на шоссе.
Затянувшееся драмой
жизнь, как белка в колесе.
Всё ведёт в тот жуткий вечер,
если пьяный грузовик
врезался. Кто в смерти вечен,
тот во сне к дитя приник.
- Спи, ребёнок черноглазый.
Спи, малышка. Видит бог,
спать легла, забыв проказы.
Тут и мы вдруг на порог. -
Если мама обнимает,
папа очереди ждёт.
На руках тебя качает,
песню грустную поёт:
- Спи, ребёнок ненаглядный,
ждёт жених твой впереди.
Как устанешь жить, то рядом
к нам в могилу приходи. -
2. СИНИЦА и КОНЮХ
Зажигала море синица...
А. Пушкин
Ребёнку, который не слышит,
о чём все вокруг говорят,
наверно, сосульки на крыше
о ранней весне не звенят.
Зимой снегири не шептали,
грудь красную пыжа от слов.
Не тенькали, не щебетали
синицы в кругу воробьёв.
И вдруг загорелось полено,
шипя на холодном снегу.
А снега вокруг по колено,
и пламя взметнулось в трубу.
В деревне не держат пожарных,
самим значит нечего есть.
Пожары от спичек коварных,
покойного конюха месть.
Всю ночь он бродил по погосту
и спички в сторожке нашел.
Детина огромного роста,
он пил, как церковный козёл.
А может не он, а синица
не море, а дом подожгла?
И прыгает, и веселится,
глазея на всех из угла.
То сало клюёт, то букашку,
точней таракана с печи,
и пишет, читает бумажку:
"Ребёнок, не ешь калачи,
отдай их синице заморской,
а то, как у Мунка, вскричишь.
Ты ходишь в английской матроске
и к маме навстречу бежишь."
А мама и папа сгорели
в избе, что синица сожгла.
И девочка вдруг онемела,
от страха исчезли слова.
Уж лучше б синица спалила
всё море и утренний шторм.
Тогда бы дитя говорила
в грозу под раскатистый гром.
3. СТИХИЯ
Когда стихия рвёт и мечет,
гремит карниза жесть под стать,
всех манит тёплая кровать
и австралийский плед овечий.
И ты, как все, без исключений.
Напилась чаю и в постель.
Беснуйтесь, ветер и метель,
в тоске своих поползновений.
Вздымайте лёд Невы уснувшей,
ломайте ветки тополей
в садах, где свет от фонарей
в сугробах тлеет утонувший.
И, вырываясь на просторы
воронкой белой кутерьмы,
издав звериные шумы,
слепите снегом светофоры.
Гоните в шею к подворотням
решившихся покинуть дом,
чтоб в магазине за углом
взять булки для гостей субботних.
А снежный сумрак всё густеет,
с залива мощный шквал грядёт.
Он так весь город тряханёт,
что все проспекты опустеют.
Гневить стихию нет резона –
лежи, читай, гляди в окно.
И только в фортку бьют давно
пары целебного озона.
2019 г., Ялта
© Copyright: Вячеслав Левыкин, 2021
|