Птицы вновь летят на юг своей толпою.
Как же долог у пернатых перекур!
Я ж проснулся у тебя и с перепоя,
Не поняв, что подстрелил меня амур.
Но стреляя он немного промахнулся -
Вместо сердца только в руку мне попал.
Я ж, по пьяни, неожиданно споткнулся
И на грудь твою роскошную упал.
Ты меня к себе в квартиру притащила,
Мол, пойдём, какой ни есть, а всё ж мужик.
И помыв, в кровати рядом уложила,
Чтоб к тебе я хоть немного попривык.
Что поют там на деревьях эти птицы,
Я не знаю, слов их песен не понять.
А проснувшись, я хотел уж было «смыться»,
Но пришлось тебя мне нежно приобнять.
Так рука моя внезапно захотела,
Я б, об этом, даже думать не посмел.
Хоть признаюсь, что душа моя запела,
Видно тот «косой» амур её задел.
- Не балуй! – сказала ты, краснея мило.
- Обо мне, подлец, совсем смотрю забыл.
А ведь я тебя всю жизнь ждала, любила,
Пока тратил ты по бабам страсть и пыл.
Я ответил: «Всё рука моя, зараза!
Непослушная, хоть ты её убей.
И амур! Попал в неё, считай, два раза.
Так что я не совладаю нынче с ней».
- У тебя рука и раньше всё шалила,
- Ты ответила, - и кралась словно тать.
Как пролезет незаметно, помню, было,
Так давай себе по наглому плутать.
Вот за то тебя я может и любила,
Что красивый и шальной был, будто бес.
Ведь в твоей руке была и страсть, и сила,
Когда ты мне вдруг за платье нагло лез.
А теперь не обнимай и не старайся.
Похмелись, поешь быстрей и в добрый путь.
И к чертям своим и бабам убирайся!
Без тебя я проживу тут как-нибудь.
Не могу, - ответил я, – не отпускает,
Прикипела вдруг к тебе моя рука,
И душа. Амур, засранец, дело знает!
Ты вздохнула: «Ладно уж, живи пока».
Повезло мне, что я встретился с тобою
И могу теперь уже не отпускать!
Только птицы не дают мне всё покоя -
Как на юге они будут загорать?
|
