Проходит все. И у порога жизненного лета,
Провидятся яснее и ясней:
Ошибок рой неведанного света,
И радости прошедших в сказках дней.
И все осознаннее бережного смысла
Находит на глаза мои печаль,
А те сомнения, что тайно душу грызли,
Остались на века. И очень жаль
Нести никчемность бытия земного.
Забвением несхваченный обман,
Небрежно гонит странника больного,
В страну, где в доле незажитых ран,
Гудит признание толпы многоголосой,
Аплодисментов, и врагов нещадный свист.
Я вижу результат борьбы седоволосой,
Непонятый родней моею, риск...
Уж, за спиной – ни девушек, ни тостов,
В годах затерян дружбы бедный след.
Твоей любви тревожный отголосок,
Я унесу в седой остаток лет.
А там страшилки — боли и невзгоды.
Кто ж, захлебнувшись огненной водой,
Дотащит мой фрегат на край свободы,
По белым бурунам любви хмельной.
Мой шкипер знает, чуя признак шторма,
Не станет изменять судьбою данный курс.
Не страшно стать в пучине рыбьим кормом.
Хотя когда-то он, неисправимый трус,
Боялся страшно увести борта с причала,
Кричал, что не дотянут паруса,
До славного далекого начала,
Где завершают славу небеса.
|