Распятие
Толпа гудела и стонала,
Как растревоженный нарыв —
Ей чуда снова не хватало, —
Свои «Осанна!» позабыв.
Ещё три дня тому ликуя,
Что вот чудес пришла пора —
Да хоть кого! Как шутку злую
Провозгласим себе царя.
Какой мессия? — Разве ослик
К лицу пророкам и царям,
И всем плевать, что будет после:
Выпутывается пусть сам.
Надежда теплилась и стыла:
Вот кто-то раны промокнул,
Симон с крестом в последних силах
Упал под ненасытный гул.
И приколочен к деревяшке,
Как нагрешивший акробат,
И кто-то бьёт себя по ляжкам
И корчит рожи, казни рад.
Он шепчет всей сердечной кожей:
Прости им, что со мной творят,
Не ведают, что Сыне Божий
Так предначертанно распят.
А над Голгофой птицы пели,
Мрачнели гневом небеса,
И на толпу с креста глядели
Его печальные глаза.
|