Эту историю, я прочитала 5 лет назад. И она так зацепила меня, что мне очень захотелось перевоплотить ее в стихотворный размер. Вот…собственно и стих…….
МУХОЕД
Он встретил эту девушку случайно,
Когда он сам, того не ожидал.
И как влюбился парень, не заметил,
И мало что тогда он замечал.
А познакомился он с нею на Бродвее-
Очередную постановку ставил друг.
И вот в театре, на подмостках сцены,
Он Ангела в одеждах, видит вдруг.
Она была божественно красива,
Роль Ангела, играя в первый раз,
Невинный образ белокурой Дивы,
До глубины души его потряс.
В нее влюбился, словно одержимый,
Нашел он ту, о ком всю жизнь мечтал,
Конца спектакля, он едва дождавшись,
Её на входе с нетерпеньем ждал.
В кругу друзей, она светилась счастьем,
Летящею походкой мимо шла.
Он робко вдруг промолвил: «здрасте»!
Всего на миг лишь встретились глаза.
* * *
«О, чудо, чудо! О, мечта поэта!
О, неужель сбылись мои мечты!»
Шептал любимой непрестанно это.
Своей любимой королеве Красоты.
Мечты и, правда, скоро воплотились,
Ему за тридцать, ей за двадцать пять.
Прошло полгода, и они женились,
От жизни всё они старались брать.
Для них совсем остановилось время,
Они забросили своих друзей, подруг.
И днём и ночью быть для них - не бремя!
Они не замечали ничего вокруг.
* * *
Но постепенно всё начнёт меняться,
Наступит та обыденность...Когда.
Они не будут так, друг другом восхищаться,
Не будут так, как раньше, как всегда.
Сначала было всё у них прекрасно,
Любовь была у них, все ночи напролёт.
«- Ах, Ева,ты божественно прекрасна!
Любовь к тебе, меня на части рвёт!»
Была в постели Ева, многоликой:
То скромницей, то хищницей опасной,
Она была подобно кошке дикой,
Что делало её еще прекрасней!
И было так, почти что каждый вечер,
Придя, домой, с порога лезли в душ…
Прекрасный ужин, два бокала, свечи..
Счастливая жена, влюблённый муж.
А утром рано парочка вставала:
Варили кофе и бежали снова в душ.
И на работу оба уходили,
Она на съемки шла, шёл на работу муж.
Он был дизайнер. Вот его призванье.
Свою работу, он как детище любил,
И перспективного добившись званья,
Свою он вскоре студию открыл.
* * *
Работа у жены была другая,
Страсть у неё была одна – к кино.
И с детства, о карьере той мечтая,
Твердила, что актрисой будет всё равно!
И каждый день, на кастинги ходила,
Просмотр, то понедельник, то в четверг,
И жизнь киношная её так закрутила,
Счастливый брак вдруг для нее померк.
Она всё реже стала появляться дома,
Ведь ей же некогда! У Евы всё дела!
На мужа наплевать она хотела,
С хорошим режиссёром – жизнь свела.
И для неё открылись горизонты,
Журналы модные, продюсеры, кино.
Сначала небольшая роль досталась,
Но для начала Еве было всё равно.
Идя вперед, сметая все преграды,
Спала с другими за спиной у мужа,
Быть главной героиней – вот награда!
Он стал ей неожиданно не нужен.
И вот она своим прекрасным телом,
Красивой статью, грудью и лицом,
Настал тот день, добилась что хотела,
Добилась главной роли в фильме том.
Он умолял, просил жену вернуться,
Но Ева непреклонная была.
Сумев в киношный бизнес окунуться,
Какою там женой.. Она актрисою была!!!
Не спал, не ел Филипп все эти ночи,
Всё думал о возлюбленной своей.
А об изменах думать не осталось мочи,
«Я умоляю, Ева, возвращайся поскорей!»
* * *
И вот однажды ночью, та вернулась,
Видать когда дела не в гору шли.
Она Филиппу скромно улыбнулась,
Как будто всё, что было позади.
И ночь блаженства снова испытали,
Всего лишь ночь, а сколько жара в ней.
Любил, как никогда он, Ева знала,
Как знал Филипп – о расставанье с ней.
Проснувшись утром и лежа в постели,
Они лежали рядом, как всегда.
Вдруг в тишине две мухи пролетели,
Вскочил, и муху он поймал тогда.
Схватил в кулак, и сжал, что было сил,
О чём же он тогда её спросил?
«А хочешь, съем её?» спросил у Евы,
Она же думала, что он шутил.
И муху он навозную схватил губами,
И языком, отправил себе в рот.
Так неприятно заскрипел зубами,
А Еве показалось, что он врёт.
Игриво вскрикнув, Ева рассмеялась,
Укутывая плечи тёплым пледом.
«Позвольте, я великая Актриса! А сплю,
на смех, с каким – то Мухоедом!?»
Ну а в обед, когда он спал, она ушла,
Не проронив ни шороха, ни слова.
Не захотела разбудить его она,
Не продолжать чтоб разговоры снова.
Когда проснулся, в доме – тишина,
Он усмехнулся горько: «Все-таки ушла!»
Лишь камера о ней напоминала,
Стоявшая там, посреди стола.
* * *
Хоть время шло, но боль не унималась,
И ничего поделать с этим, он не мог.
О ней одни воспоминания остались,
На камере, которую сберёг.
Но как не умолял её вернуться,
Она холодно-непреклонная была.
И вот в один денёк погожий,
На мужа своего бандитов наняла.
Однажды возвращался он с работы,
Как рядом с домом, встретил двух парней.
Двух ладно слаженных мордоворотов,
Врачи подумали: «Не соберёт костей!»
Хотела так от мужа отвязаться,
Чтоб больше он её не доставал.
С семейной жизнью, чтобы развязаться,
За ней не бегал чтоб, и чтоб не умолял.
* * *
Спустя два месяца он вышел из больницы,
На улице прекрасный, летний день.
Всё также сильно ноет поясница,
Но на лице Филиппа лежит тень.
Он хорошо запомнил этот вечер,
Когда лежал он, в луже собственной крови.
Как плыли облака ему навстречу,
И звуки «Скорой помощи» вдали.
Ещё он помнит Еву в синем платье,
Прошла, перешагнув, не торопясь.
Со злостью процедила тем бандитам,
«Поехали, оставьте эту мразь!»
* * *
Сидел он дома, пасмурной порою,
Подумав, бросил кверху он монетку.
Решил он поиграть своей судьбою,
Решил сыграть он в русскую рулетку.
Упала та монетка, как задумал,
Из ящика достал он пистолет.
О чём тогда Филипп подумал,
Наверно думал: «Повезёт, иль нет?»
Он в пистолет вложил одну лишь пулю,
И выпив залпом, коньяка стакан.
Хотел покончить с жизнью он вслепую,
И резко крутанул он барабан.
Но что такое? Выдалась осечка?
Ещё стакан он принял… и опять.
Как сильно бьётся у него сердечко,
Давно уже пора, со всем кончать.
И это точно долго б продолжалось,
Пока он не пустил бы пулю в лоб.
В душе его чего – то зарождалось,
Про камеру он вспомнил, что берёг.
На плёнке той, они в постели,
Любовью занимались до утра.
Какие только страсти там кипели,
Сказала Ева, кое – что тогда.
Забросив пистолет подальше в угол,
И плёнку, посмотрев, он пару раз.
Решил тогда он звякнуть другу,
Просил, что надо встретиться сейчас.
Тот друг, в лаборатории работал,
Каких – то мошек, тараканов разводил.
Как только отпросился он с работы,
Он сразу же к Филиппу прикатил.
Просил Филипп помочь в услуге,
И развести ему навозных, жирных мух.
Он рассказал всё по порядку другу,
Тот сразу согласился, он же друг!
* * *
С тех пор он работу не являлся,
Забыл он про работу и людей..
Задумав что – то, как ребёнок улыбался,
Он был в плену своих навязчивых идей.
Теперь, когда забросил он работу,
Он никуда совсем не выходил.
В бомжа он потихоньку превращался,
О нём уже весь город говорил.
Известен, стал Филипп уж на округу,
Теперь его здесь каждый узнавал.
Он жирных мух вкушал прилюдно,
И в Книгу Гиннеса, он с лёгкостью попал.
Филипп добился то, о чем задумал,
Он слышал крики в спину: «Мухоед!»
Уже и прессе, стал он хорошо известен,
Уже известен был, на белый свет.
* * *
А Ева? А у Евы всё идёт отлично,
Сбылись мечты, снимается в кино.
И замужем давно – живёт прилично,
Детишек хочет завести давно.
А вот теперь настал черёд Филиппа,
Как долго план вынашивал он свой.
Как хочется сказать: «Теперь мы квиты,
С моей красавицей, с моей женой!»
Теперь, когда она великая Актриса,
А муж сегодня, завтра – Президент.
Как из подвала выползает крыса,
На сцену медленно выходит Мухоед.
Теперь, когда паук расставил сети,
Когда у Евы всё предельно хорошо.
Филипп отдал все плёнки прессе эти,
Тогда, всё закрутилось и пошло.
На этих плёнках видят их в постели,
Что это было просто, как вчера.
Как будто годы те, не пролетели,
Как будто было это, как всегда.
Проснувшись утром и лежа в постели,
Они лежали рядом, как всегда.
Вдруг в тишине две мухи пролетели,
Вскочил, и муху он поймал тогда.
Схватил в кулак ёё, и сжал, что было сил,
О чём же он тогда её спросил?
«А хочешь, сьем её?» спросил у Евы.
Она же думала, что он шутил.
И муху он навозную, схватил губами,
И языком, отправил себе в рот.
Так неприятно заскрипел зубами,
А Еве показалось, что он врёт.
Игриво вскрикнув, Ева рассмеялась,
Укутывая плечи, тёплым пледом.
«Позвольте, я великая Актриса!
А сплю, на смех, с каким – то Мухоедом!»
А люди всё приняв, за чистую монету,
Кричали, охали и возмущались.
Как изменяла Ева Президенту!?
Поверив в это, люди ужасались.
* * *
Но отомстив, чиста ли совесть?
Филипп мечтал, мол,отомщу, авось пройдёт!
Другому, кто копает яму,
Туда сам, несомненно, попадёт.
Не выдержав позора, унижений,
Дверь комнаты, закрыв, она легла.
Уже на утро все газеты знали,
Что Ева отравилась, умерла.
* * *
Не нам решать, кто прав, кто виноват,
Не нам, на протяженье стольких лет.
Но факт, жила какая-то Актриса,
И жил, великий Мухоед.
2003 год |
С теплом, Свой