В сыром бору, куда сквозь кроны лип
не протечёт полуденное солнце,
Комар, что называется, сердешный,
страшно влип,
упав божественной Петунии на донце.
Пытался выбраться, барахтаясь бескрыло,
глядь – вечер тучке золотит венец…
Петуния свой раструб и закрыла.
И понял тут Комар – ему к о н е ц.
И, хош не хош, до утренней зари
не выбраться бедняге, хоть умри.
И у м е р… Что тут скажешь?
Но сперва:
от дивных запахов кружилась голова,
и лёгкое, как ветра дуновенье,
ласкало Комара цветка прикосновенье,
и пудрила душистая пыльца
невзрачность комариного лица,
и звёздно пели Гименея трубы,
и нежное «люблю» шептали губы…
И сладко нежась в чувственной трубе,
Комар уже был рад такой судьбе…
А так бы он, опившись крови, лопнул
Или его бы кто-нибудь прихлопнул.
|
Поражаюсь Вашей фантазии и мастерству, Юра. Спасибо, порадовали!