Ветер жаркой волной нам расправит полет крыльев,
Снизу пахнет бедой, да и гарью несет сильно.
Стайкой тянутся ввысь, словно вновь родились, души,
Их отправить наверх, молодых неумех, нужно.
От снарядов и мин на лице у земли оспы,
И летят к облакам души-птицы, все так просто.
Собираем мы их, уж почти неземных, в стаи,
Направляем туда, куда светлые все улетают...
Война – поле спелое,
Летят, неумелые,
Летят, и не каются,
Потом только маются.
А внизу - там война, где безумье ума бродит,
Где станицы во мгле, где беда по земле ходит.
Там где злобу да ложь, не пшеницу, не рожь сеют,
Где людские сердца не любовь, а тоска греет.
Вот и мать, распластавшись, завыла совсем тонко,
Закрывая собой вдруг замолкнувшего ребенка,
Там, в застывших глазах, отражается синь неба,
И вот новая птица готовится ввысь, в небыль...
Война – поле спелое,
Летят, неумелые,
Летят, и не каются,
Потом только маются.
А земля на сносях, разродится опять весною,
Почки новым листком вновь свои купола откроют,
Расплескав небосвод, миру песню споет птаха,
И поля с высоты станут клетчатою рубахой.
Вновь ракеты летят, сквозь прицелы, к своей цели,
И опять души – птицы, домой, к небесам, полетели...
А у нас, наверху, все их любят и в них верят,
В испытаньях земных не потеряны их потери.
Война – поле спелое,
Летят, неумелые,
Летят, и не каются,
Потом только маются. 2 раза. |
