When in disgrace with Fortune and men's eyes,
I all alone beweep my outcast state,
And trouble deaf heaven with my bootless cries,
And look upon myself and curse my fate,
Wishing me like to one more rich in hope,
Featured like him, like him with friends possessed,
Desiring this man's art and that man's scope,
With what I most enjoy contented least;
Yet in these thoughts myself almost despising,
Haply I think on thee, and then my state
(Like to the lark at break of day arising
From sullen earth) sings hymns at heaven's gate;
For thy sweet love rememb'red such wealth brings
That then I scorn to change my state with kings.
Подстрочный перевод А. Шаракшанэ:
Когда, в презрении у Фортуны и в глазах людей,
я в полном одиночестве оплакиваю мое положение отверженного
и тревожу глухое небо тщетными мольбами,
и смотрю на себя и проклинаю свою судьбу,
мечтая уподобиться тому, кто богаче надеждой,
походить на одного внешностью, на другого -- обилием друзей,
желая обладать искусством этого и кругозором того, --
менее всего довольствуясь тем, чем я более всего наделен;
среди этих мыслей, почти презирая себя,
я вдруг думаю о тебе, и тогда моя душа,
подобно жаворонку, на заре поднимающемуся
с угрюмой земли, поет гимны у небесных ворот,
так как мысль о твоей драгоценной любви дает такое богатство,
что я бы погнушался поменяться своим положением с королями.
Авторизованный перевод:
Когда рыдаю, горестно итожа
Судьбу, что бесприютна и боса,
И разбудить хочу, вопя истошно,
К мольбам моим глухие небеса,
Я завистью и ревностью охвачен -
И оттого себе еще мерзей -
К тем, кто меня счастливей: кто богаче
Обилием талантов и друзей.
Отвержен, в одиночестве я гибну
Но стоит о любви подумать мне,
Как птицей, на заре поющей гимны,
Душа летит к лазурной вышине.
Возлюбленной улыбка мне милей
Любых корон и тронов королей.
|
