Прости, не о тебе в полночный час
грущу, по мокрым улицам блуждая,
и думаю сейчас я не о нас,
а ни о чём...
Я просто наблюдаю,
как дождик плавно переходит в снег,
как капелька становится снежинкой…
Я ж с детства любопытный человек,
что характерно для любой блондинки.
Я наблюдаю, как в твоём дворе
притихли липы, тополя и клёны.
Чем шелестеть им в хмуром ноябре?
Ни жёлтых листьев нет и нет зелёных,
что шелестели позднею весной,
когда с тобой прощалась у порога…
И ты спросил: – Останешься со мной;
побудешь ты со мной ещё немного?
А я тебе: – Не вздумай провожать!
Соседи могут нас с тобой застукать.
Покой соседей надо уважать,
а то супруге могут нашушукать.
А мне пора.
Полуночный трамвай
спешит в депо; ты слышишь перезвоны?
Прощай, мой друг!
Меня не забывай!
И посмотри во двор с балкона.
Я снизу помашу тебе рукой,
а что ещё мне остаётся?
Я больше не нарушу ваш покой.
Привет жене, когда она вернётся.
…Зачем пришла я снова в этот двор?
С тобой мы незнакомые уже?
Но в памяти хранятся до сих пор
Окно. Фонарь. Аптека. Неглиже…
|
Качает в жестяных, неласковых объятьях
В который раз вот так... В который раз пришлось ей
Бежать отсюда прочь, едва набросив платье.
Немые фонари не выскажут укора,
Не вышепчет секрет заплаканная туча.
А у него семья должна вернуться скоро.
А у неё своих забот скопилась куча.
И был недолог акт взаимного участья,
Греховного родства для обнажённой плоти.
В трамвайное окно уходят тени счастья,
Не светятся глаза и сердце не колотит.
Нелепой чередой смешных телодвижений
Окончен маскарад и грим почти сполоснут.
И нечего делить и разделять уже им.
И пролегла судьба двойной сплошной полоской.
Обычные дела, банальные расклады.
Полуночный трамвай молчанием нагружен.
И от неё ему совсем немного надо.
И ей уже совсем нисколько он не нужен.