Ткань распахнутой настежь души
острым жалом из карамультука
проколол молодой курбаши -
призрак ближневосточного глюка.
Разодетая в пестрый "китай",
подчиненная бешеным ласкам,
верещит подо мной Гюльчатай
на своём украино - молдавском.
Натянув на зрачки паранджу
золотого гашишного шелка,
над судьбой изувеченной ржу
хриплым басом тамбовского волка.
Кровь плеснула вином через край,
От штыка заполняя проруху,
Эй, таможня, давай, наливай!
Где Петруха? Убили Петруху! |
