I
С точки зрения правил чести,
факт того, что мы были вместе –
не помеха, баланс итожа,
откровенно признать, что всё же
мы друг другу чужие люди.
Близость – это не торт на блюде,
к разрезанию на куски
предназначенный. Из тоски
вытекает немало следствий,
но одно безусловно – если
эти следствия вытекают,
то во что-то впадают.
II
Можно впасть в простоту, как в детство,
или – выпасть в окно, пригреться
на асфальте, чей колер ближе
к саже, нежели к красной жиже,
от которой довольно стильно
будет выглядеть он, но сильно
уповать ни ему не стóит,
ни тому, кто окно раскроет,
на возможность реинкарнаций,
снисхождение тех инстанций,
для которых процесс не важен,
коль асфальт загажен.
III
Если жизнь – есть товар на вынос,
то абсурдно буэнос диас
говорить, с интересом глядя
на волнение чёрной глади
или красной, – оттенки типичны.
Способ есть и другой, отличный
от того, что давно налажен –
сквозь прореху замочных скважин
наблюдать за исходом битвы;
способ есть: корректуру бритвы
к расчлененью того применить,
что не выдержит нить.
IV
Если нить подтверждает массу,
тяжесть тел в протяженье часа
или месяца, унд зо вайтер,
(к слову, способ не лучший – «вальтер»),
то с подобным же результатом
сможет выдержать каждый атом
отделенье души от тела.
Если время уже приспело
расслоенья глазничных смальт,
и умолк итальянский альт,
вслед за тем наступает момент
вставить в зубы «Кент»,
V
чтоб себе успокоить нервы
и соседям, и тем, кто в первый
раз всё это увидел, – это
тошнотворно для всех, кто к свету
нитью более прочной привязан,
чем субъект, что в крови измазан...
...Будет снег, и засыплет белым
тот асфальт, на который смéло
рухнул ты, и когда над ним же
поплывёшь, чтобы вскоре ниже
оказаться, продолжит дело
снег, к земле провожая тело...
И застынет пушистый прах
на твоих устах.
|
