... ночью проникают глубже
не только тело, но и слова.
Не поджимайте губы, лучше
вашего «фи!» – ночь. Это как 2х2.
Ночь ждёт, чтоб её открыли,
она не прячется от тебя и никуда не спешит.
И сколько бы о ней ни говорили,
она, прежде всего, большое не́. Спит
и город, и собаки, и почтальон,
спят водители трамваев, дети спят, спит мост.
Ночь – это, прежде всего, не́: не спит квадрильон
(или черт-те во сколько раз больше) звёзд,
не спят: и движение, и время, и пространство,
не спят ангелы, боги, не спит дежурный по станции,
влюблённые, возвращающиеся с танцев,
блохи не спят, предпочитая кусаться.
Но ночь – это не только спать милосердно
или не спать (здесь уж кому как).
Ночь – это прежде всего не́ явление, а́ место,
не только время суток, а ме́сто-знак.
Ночь – это бесконечность падения спиной вниз,
это материнская забота о каждом,
это лежащий на плёнке воды сухой лист,
ожидающий вечности с суетой рядом,
это медленное погружение в воду,
где можно лежать слушать блюз без страха
неполучения вдоха, это влагой сохнуть,
да хоть с обычной рубахи, и подниматься к Богу...
| 
