Сердечной тоской утомлённого эго
Неспелое общество снова зовёт,
Уходит в просторах за ложью
И нежностью снова укором - мечты -
Ты страху остаток её - подаёшь.
Как было не можешь признаться,
Не верит твоя беспричинная страсть
На старом седле из казённого спроса -
Не знает оскомины строгой души.
Пока с головой состязает беду -
Не взыщет простором отчаянный сон,
Из неги бежать от причуды его
И снова остаться внутри идеалом.
Природой искусственной маски - зовёт,
Не терпит мечты изумлённого ада -
Твой страх на сердечном плато
Наигранной пользы приметы - за то,
Что стал ты тоской утомлённой
И сердцем борьбы из нутра идеала,
Топорщит потерянный рай у начала
Свою осторожную землю любви.
Где страхам ты - вера и ложь,
Разборчиво пишешь модели ума,
Сложнее чем мода из дерзости роз
По срезу твоей социальной беды -
Бежит и структура понятия слёз.
Не знает борьбу как одно от ума,
Ты нежностью слова - борьба
На чёрной идее условия жить,
Хохочешь, что истина рядом -
Твоя непонятная дверь из руин,
Оставшихся писем фортуны ума,
Готовых строптиво любовью - уснуть.
Узнал из богатой судьбы
За внутренним сердцем морали -
Её одинокий надзор - потому,
Что страхи твои - непричастные звуки,
Склоняются в землю как стон
И медленной чашей руин - обеляют
Мгновение новой фортуны ума
За нежностью сердца в культуре борьбы.
За частое мира ты слепишь одну -
Судьбу, из которой не стало начало -
Твоей одиночества смерти стоять,
Что ужасом звука ему понимать
Скупое родство идеала на завтра.
Борьба - это медленный стон
Из скользкого ада напротив потери,
Узнает моральное утро тому -
Логичному сердцу за смыслом борьбы,
Что стало стоять одиноко,
Иметь преисподнее чудо пророка
И снова фатальностью блика ролей -
Чутьём состязать искушение мудрым.
|