Время к вечеру близится. Окна дробят
в горизонт уходящее солнце на блики.
В небо рвётся с верёвки махровый халат,
словно ветром потрёпанный парус «Кон – Тики».
И пульсация вен. И мобильный молчит,
словно каменный лик просветлённого Будды.
Впору взять с запылившейся полки ключи,
дверь закрыть и уйти в Никуда Ниоткуда…
В мир неведомый, где не сидят на игле
бытового комфорта и денежных знаков…
к накоплению тяга – тщеславие, тлен.
Морган, Ротшильд, Дюпон – а подите вы нафиг!
Где не ствол, не клинок, а любовь оберег.
Где душа предпочтительней звонкой монеты.
А ведь в самом – то деле: на Ноев ковчег,
хоть в лепёшку разбейся, не купишь билета.
Щёлкнул сталью замок за моею спиной.
Тротуар до стерильности вымыт дождями.
И объятья бродяге раскрыл мир земной
с заключёнными в бронзу и мрамор вождями.
Деловито в контейнерах рылись бомжи,
смысл жизни пытаясь обрящить в отходах.
Нафталиновым прошлым пропахший режим
капитала рабам заливал про свободу.
Гегемон улыбался с рекламы холста,
скаля ровность виниров с циничностью чёрта.
Торговали церковники словом Христа,
отпуская грехи сострадательно, оптом.
Шумный город трясло в лихорадке сенной,
где лекарство природы одной с аллергеном,
заливал раны совести хлебным вином
и молитвами правил порезы на венах.
Словом, шёл незатейливый в общем процесс,
устоявшийся в обществе после потопа,
на который Всевышний сквозь линзу небес
смотрит, словно биолог в зрачок микроскопа.
Здесь, конечно, не прежний шарман и уют.
Дал мутаций каскад человечества вирус.
Балаган да бордель. И машины снуют.
Лофт… Хайтэк… Неоклассика... Хамство на вырост…
Солнце съел горизонт. Возвращаться пора
из штормяще - гремящей воинственной Яви
и на вёслах вводить сникший парусом «Ра»
бестолкового Эго в панельную гавань…
В одноместный двухкомнатный «ноев ковчег»,
в мир иллюзий, в который не купишь билета.
Где не ствол, не клинок, а любовь оберег.
Где душа предпочтительней звонкой монеты. |