Два Ангела и спросят, и простят –
пред смертью мать и малое дитя…
Усопшей, не допущенной в покой,
(параличом наложенное вето),
страдание, прощенье и такой
во взгляде отблеск из иного света.
Предтечи страх, пришедший к нам из снов,
молитвы стон, благословенье высей,
в нем то, что не объемлешь смыслом слов –
исход начал, суд во спасенье высший.
И до конца я чувства сберегу –
раздвоенность, где ты и царь, и нищий,
когда душа ее движеньем губ,
твоей руки, как благодати, ищет…
И у дитя, что всуе наказал –
за шалость шлепнул или сдвинул брови,
такое небо вспыхнет, вдруг, в глазах
и губы – руку для защиты ловят.
Ты – блага раб и зла ты господин,
и крест свой сам определил и поднял,
и с Хаосом, и с Богом ты един –
и всюду мрак, и всюду знак Господний.
Знамением, вдруг, вспыхнут у лица
два Ангела – начала и конца.
|
