Я была, как весна, молодая
И играла на тёплой траве.
Зайчик солнечный словно из рая
По ступенькам спускался ко мне.
Я не видела правды в искусстве
И пыталась всю ложь оправдать.
Я была столь наивная в чувствах,
Что легко могла сердце отдать.
Я улыбкой стирала границы,
Доверяла я куклам своим.
И в пыли пролистая страницы,
В этом мире всё знала своим.
Я не знала о людях несчастных,
Замечала лишь радость в глазах.
Я не знала, что счастье есть счастье
Только то, что в грустинке, в слезах.
Я не ведала лжи и обмана,
Я не видела в людях игры,
И я думала, что я всё знала,
На всю жизнь примеряя мечты.
Я как лето была удалая
И с друзьями резвилась в реке.
Тогда чайка, с морей прилетая,
На плечо опускалася мне.
Я не видела в будущем грозы,
И назад не глядела тогда.
Принимала с улыбкой я розы,
Лепестками скрывалась всегда.
Я не видела гнева и боли,
Для меня было прошлое – дым.
Только сердце слегка ото зноя
Было в тоненькой серой пыли.
Оно билось всё весело, гладко,
Как по полю несётся тот конь,
Что сбежал из-под строгой приглядки.
С гривой ветер играет густой.
Не любила сидеть я в беседке,
Всё хотела умчаться, взлететь.
Чтобы не было меня в той клетке,
Имя чьё есть бетонная твердь.
Я, как осень, была, увядая.
Оставляя той жизни мечты,
Где для всех так была весела я,
Что в душе распускались цветы.
Я была словно лист, золотая,
И спускалась с Олимпа к Земле,
Где река и дорога сырая
Только лишь улыбались и мне.
Я любила старинные книги
С тёплый пледом и крепким Бордо.
Я не видела больше те сдвиги,
Что когда-то не видел никто.
Я не верила в красные розы,
Не надеть мне уж белый венец,
Ведь уже словно зимни морозы
Подбирается бабушка – смерть.
Я могу показать вам открытки,
Где была я всегда молода.
Где сызнова с жестокой улыбкой
Мне шептали заветное «Да».
Я могу показать свои мечты,
Вон лежат все в чердачной пыли.
А когда-то ведь были так вечны
Замки, что исчезали вдали.
Как зима я уж стала седая.
Запорошило снегом глаза.
И не видно конца, и нет края,
За которым гремит не гроза.
За которым смеются мальчишки,
Где девчонки играют с зарёй.
Где все дети читают те книжки,
На которых и Солнце живёт.
Я встаю потихоньку, с одышкой,
Я не вижу воздушных полей,
Я не ведаю счастья, улыбкой
Лишь шепчу: «Приходи поскорей».
У меня есть любимое место.
На скамейке, где нету пыли,
И где людям давно уже тесно.
Все спешат от земли, от земли.
Я сегодня пошла туда снова,
Осторожно ступая по льду.
Посмотрела на парня младого.
Его взгляд я уже не пойму.
Подошла я к скамейке украдкой,
Приосанилась, палку держа.
Пробежалась по жизни оглядкой,
Всё решая: «Мне жаль иль не жаль?»
Я увидела тихие вёсны,
Лета яркие, хмурые дни
Поздней осени, яркие звёзды,
И мечты в придорожной пыли.
Я увидела треснутый лучик
Солнца светлого в снеге полей
К сердцу снова подобрала ключик.
(Так оно закрывалось верней.)
Ко мне девушка мирно подсела,
Замерла, тихо-тихо дыша,
Я её рассмотреть не сумела,
Только копны волос. Хороша.
Я такой же была, и когда-то
Также бабушку видела здесь.
Она тихо сидела, куда-то,
Словно в прошлое, взгляд уперев.
И тогда поняла я как будто,
Что она будет жить, как и я.
То же платье, портфельчик, маршрутка,
То же место у алтаря.
Мне тогда ей сказать захотелось,
Чтобы больше, как я, не ждала.
Чтоб весёлой была, верной, смелой,
Чтобы в полную силу жила.
И тогда она тихо привстала.
Посмеялась о чём-то своём.
И сказала: «Весна уж настала.
Есть ли место ей в сердце твоём?»
|