Бывало, срывался из уютной обители
Не выдержав груза полуночных мыслей,
Тайком, так чтоб звезды не видели,
Чтоб ночи всезнающей путь не вычислить,
Чтоб звери дикие тень не чуяли,
Чтоб люди спящие шаг не слышали,
Бежал, следы, заметая бурями,
Спешил, змеею скользя меж травами…
Сюда,
Как будто бы к изначальному,
Судилищу,
Вне страстей и вне времени,
Сюда,
Где когда-то из слабого семени
Я сам вырастил это дерево.
Помнится -
Сначала было слово.
Что было до –
Не знаю, или забыл.
Наверное зрело и набиралось сил,
Чтобы взойти к сроку.
А может быть нарывало,
Гноем и кровью приближаясь к потенциалу
Точки прорыва.
Так ли, иначе ли,
Но слово было.
Робкое, как первый шаг,
Сильное, как первый крик,
Страшное, как последний миг.
И голодное требовало
Дальше, дальше…
Хорошо бы сразу
Успокоиться,
Уйти в себя,
Придумать игру в бисер,
И нащупывая первые комбинации,
Искать продолжение в гармонии чисел,
Слагать алгебру каждой субстанции.
Если бы…
Ведь слово - внезапно,
Коряво,
Безжалостно,
Случайной силой входило в жертву,
Искало сердце,
Желало малости -
Чтоб жертвой умножиться, выжить, воскреснуть.
Чтоб проникая сквозь ткани кровью,
Пульсом отсчет начиная дням,
Кольнуть в сердце,
Чтоб принял слово…
Толкнуть к пропасти,
Чтоб дальше - сам.
Надеялось - голос,
Надеялось - сила,
Новь, явленная небесам.
Запомни - слово,
Запомни - было.
Что было слово,
А дальше сам.
И вот брошенный,
Смотрел тупо
В пасть пропасти
Оживающим трупом,
А там скопища подобных хаос -
Улыбка с ехидцей
Просим.
Заждались.
У вас недержание,
У вас извержение.
Словом-блевотиной,
Или словом-семенем ?
Пожалте сюда,
Но осторожно,
И то и другое сдержать невозможно.
И то и другое процесс очень личностный
Отличие в последствиях и в количестве.
Первое запросто в экоцепочку,
Второе, как бы так это, не очень.
И принят был этой неласковой бездной,
Вещью, покуда еще бесполезной,
Вещью, подвластной любым влечениям,
Вещью, покорной любым течениям,
Вещью, еще не обретшей имени,
Куском плоти из слова выдавленным.
Чтобы потом разрастись метастазом,
В житии слова бытия мясом.
Хорошо бы зверушкой
Самцом, да с самочкой,
Вон загон,
Беги балуйся.
Но слово голодно, а плоть более.
Дышала сквозь зубы доставшейся волею,
Хватала ручонками лежащее рядом,
А что не достать пожирала взглядом.
Урвав кусочек, жадно глотала.
Мало!
Утробой урчала -
Мало!
И только пресытившись,
Сжевав лишку,
Выдала новое слово отрыжкой.
И подкрадывалась благодать
Словом вторым – жрать.
Не приведи Господь испытать.
Не приведи Господь увидать.
Две распростертые плоти.
Большая плоть – Мать.
Сын мой, мы будем гордыми,
Помни, мы Богом созданы,
Но хочется очень жрать.
И только в последний миг
Вырвалось слово-крик,
Но человечьей кости
Тверди не развести.
НЕ ПО-ЛУ-ЧИ-ЛОСЬ!
Смывал потопом.
Не получилось!
Выжигал серой.
Травил, вычеркивал слово второе,
А оно не тонуло,
А оно не горело.
А оно прорезалось молочными зубками,
А оно прорастало могильными незабудками.
От преисподней до небосвода -
Слово второе - цена свободы.
А в клетке ребер металось сердце.
Не хлебом … Не хлебом …
Я, кто с детства был от почвы оторван,
Вскормлен скудостью слов,
Но загадочных снов
Приходило предчувствие,
И доставшийся кров
Мне вдруг делался низок,
И забившийся в угол полуночной кухни,
Я пытался понять непонятное что-то,
И пытался искать,
Уходя по ночам к реке.
Река молчала,
Но весь мир был наполнен движением,
И казалось,
Еще шаг, еще мгновение
И предчувствие овеществится…
Река молчала.
И тогда, выбрав укромное место, я посадил дерево.
|