Стеклянный шарик на столе горит неярким светом,
Тревожа зайчиком покой моих усталых век.
Волшебный мир, хрустальный мир, в котором, даже летом
Над неизвестным городком кружится белый снег.
Ещё не хочется в постель, я посижу немножко.
Случайных мыслей хоровод привычен и постыл.
Мой зимний сад кружит метель, целуя свет в окошке,
Как будто весь бессонный мир встряхнулся и застыл.
Покой за кухонным столом. И ночь почти чужая.
Удастся, может быть, понять всю истину в вине.
Два мира - оба за стеклом, друг друга отражая,
Меняют полностью пейзаж движением извне.
И снова пар от жарких тел, оценки, километры...
Знакомым кажется порой твой новый в жизни путь.
Весь хоровод привычных дел — снежинками под ветром,
Лишь стоит старый наш мирок легонечко встряхнуть.
Мой дом давно не ждёт гостей, в плену воспоминаний.
Здесь лишних нет, и только свет огарочка свечи.
В стеклянном шаре нет страстей, потерь, смертей, желаний.
Написан стих, и ветер стих. Лишь снег идёт в ночи.
В хрустальном мире нет путей - ни к Северу, ни к Югу.
Не важен времени расклад — минута, или век.
В провинциальном городке дела идут по кругу,
И безмятежно, как во сне, ложится белый снег.
|
