Возвращаюсь к стихам, как к последнему шансу понять
Человека, который похож на меня, в зазеркалье,
Как к последнему средству дожить, долюбить, домечтать
Эту странную жизнь по крупице, по строчке, по капле…
Осознанье себя как сиротство в предчувствии мира
И гадание смысла по звездным рисункам небес.
Человек, кто ты здесь.
Ты вселенная или могила,
Чистый взгляд или дикий безумный скабрез,
Все вжирающий в слово "МОЕ".
Здесь ты сам или слеп,
Как творение сил,
Недоступных и вечных в твоем измереньи.
Компонента процесса.
Кто его замутил?
Что здесь варит в котле некий сумрачный гений,
Что материей свойств обрекает тебя
К исполнению действий, тебе предназначенных,
Что свобода, что воля, здесь все западня,
И потемки презумпции однозначности.
А полученный разум – он лишь технология
Обретенья материей форм и кондиций,
Подчиненных задумкам неведомой логики,
Будь хоть трижды ты против, но это свершится.
И сыграв свою роль отработанный шлак
Станет почвой и пищей иных эволюций
И дожитая плоть – перемолотый злак,
Голубая каемочка, черное блюдце.
Но сознанье себя.
Как зацепка, намек
О пространствах иных,
Тех, что выше, чем тело.
Путеводная нить?
Вечный зов?
Иль манок?
Заблуждением,
Истиной,
Знанием,
Верой?
Как бы щелочка в вечность,
Как бы капля бессмертья
В череде эволюций
По ветви человечьей
От рождения плоти
К смертным метаморфозам.
Что там дальше тебе...
Вековечным вопросом,
Что на откупе Веры
При бессилии Знаний.
Может там в послесмертье
Есть раскрытие тайны
Продолжением роли,
Но в иных ипостасях...
И немножечко воли,
И немножечко счастья.
Только поле чужое и утрачены связи.
Времена прохудились да пророки повывелись.
И не слышно подсказки - из грязи ли в князи,
Или просто в ничто, и попробуй там выберись.
Так блуждая в потемках отпущенных дней,
Вбитый в плоть и зависимый от всего и вся,
Силишься куцей мыслишкой своей -
Если поле чужое, осознанье зачем?
Может просто иначе нельзя
В этом хаосе жизнь
Направлять этот разум,
Чтоб шкворчало в котле,
Чтобы рос Вавилон,
Чтоб ползло и летело
К той неназванной цели,
Что скрывают ворота Армагеддон.
И сознанье себя -
Юрьев век беспризорника.
Шанс принять свое место, здесь в пределах земных,
Сделать выбор - смиренье дорогой поборника
Иль отвергнуть смиренье гордыней хотелок своих.
Но на поле чужом все иные хотелки бесплодны.
Дар творенья единственен ???
И ни с кем не делим. ???
Все иное - чужое,
Растает дурманом болотным
Этот мир не его и враждебен желаньям чужим.
Человек -
Как бы часть необъятности первого Слова,
Но зажата в пределах убогого тела.
Что Земля для него, полуслабого полуслепого -
Колыбель иль заброшенный дом престарелых.
Детки в клетке В доме старперы
Дерутся за конфетки. Ни к черту нервы
Меряются чем не попадя Скандалы, грызня.
Хоть мозгами, хоть попами. Такая фигня.
У кого больше. Меряются уроды
Хвастаются - Древностью рода.
Папа придет Сидя ровно на ягодицах
Все у вас отберет Будут плакать и материться
Все конфетки мне в рот. Все у нас отобрали,
Он самый сильный. Всех надо вас прибить.
Если детство -
Уроки жестоки.
Если старость -
Старость страшна.
А вокруг
И на все расстоянья и сроки
Безразличною тьмой тишина.
Или чужд мир для Слова
Там где в силе материя
Где она созидается миру под стать -
Жизнь - хватание,
Жизнь - глотание тела живого
И нет свойства такого,
Чтобы не убивать.
Кусок хлеба украсть -
Этот сыт - этот с голоду.
Кусок жизни убит.
Телу хочется жрать.
Слову слово убить
Нет ни смысла ни повода.
Если слово вне плоти
Нет нужды убивать.
И сознанье себя -
Искушение Словом
Про бескровность законов
И бессилье смертей.
Небеса манят разум
Молчаньем как зовом
К слову сладкому Истин
Через бездну потерь.
Не заплутать бы...
Но причудится голос,
Забрезжит знамение,
И сверкнет Истина черным квадратом,
И в нем увидишь свое назначение...
И на звездное небо квадратом заплату.
А потом долго-долго пририсовывать стрелочку и надпись "Туда".
Чтобы выросло дерево
Нужны миллионы семян.
Повезет - одно прорастет,
Остальные сожрут.
Но дерево вырастет.
Миллиарды галактик.
Повезет - одну прорвет,
И появится Жизнь.
Остальные - ?
Капелька жизни.
Повезет - выживет,
Созреет.
И появится Разум.
А дальше?
Сколько путей?
Рискованный план, держащийся на волоске.
Неимоверный труд с вероятностью провала.
Хрупкость, возводимая на песке.
А может быть выброшенный набросок, проба пера.
Черновики.
Начало.
