Год пинает год, а всё идёт мимо жизнь;
Минуту за минутой надо считать на хлеб,
Куда-то всё ходить, предаваться зарям
И горбиться, чтоб увидеть вечером обед,
С лицом равнодушным оплаты бить.
И что с усталостью остаётся делать?
Смотреть на календарь, умом падать...
Ты знаешь, что такое сумасшествие?
О, ты знаешь это ощущение, когда руки
Подчиняются абсурдным мыслям;
Тебя с ним не остановят ни следствие,
Ни правила и стены, ни границы и реки.
Мысли, мысли... От них не деться ныне,
Как и от ответственности пред миром,
А иногда так тошно от них по будням...
Неспокойно, неуютно в нём тебе и мне,
Хоть вой, щекочи под печенью пером.
Что нужно, чтоб показать всем безумие?
Можно оскалиться из-под колёс карете,
Которая проехалась по твоим костям;
Можно поймать лишь одному везение
Из бури, подарившей округе смерти.
Кости, кости... Не принято же обижать
Ближнего своего при своём-то стрессе,
Давать перед народом волю зверям,
Что в клетке вынужден навеки держать:
Это никому не надо, это не нужно массе.
Ты знаешь, что было ему причиной?
Может, дать понять обманом, ужасом
О серьёзности заявлений гостям
Иль по каверзной задумке иной
Поразить мир агониевым гласом?
Гостям, гостям... Постоянно впускаем
Кого-то в свои желания, досуг, жизнь,
Отдаём инкогнито мечтаний по горстям;
Много ли от братства, семьи получаем?
Больше слабеем, отдаёмся правил буям.
Кем иль чем представляется оно?
Это - внутренних желаний части
Души, известных тебе лишь ям;
Это - в мир неудержимости окно,
Где бушуют тайные твои страсти.
Отчаяние – предлог безумие готовить,
Положение тем экстремизмом менять...
Год прогонит год, и будет разбита жизнь;
Не нужно будет есть – новый хлеб
Я стану поглощать, предаваться зарям,
Пока вы, живые, на Земле на обед
Будете шесть десятков лет жить...
|
