Слышишь?

Летит, летит над сыростью февральской,
над серыми провалами проталин,
над крышами, запачканными снегом,
над тесными колодцами-дворами,
над парком, где забытые качели
мечтают стать крылатыми. И грезят
о солнышке в весёлом детском смехе,
о свежем ветре в тополиных гривах.
Летит, летит над городом продрогшим,
над хмурой повседневностью на лицах,
Над безнадёжностью, укрытой в шарфы,
упрятанной в меха и капюшоны,
над бесшабашной молодостью в кедах,
когда душа и куртка нараспашку,
и в рюкзаке спит плюшевое детство,
и впереди — экзамены и вечность
в наушниках.
А над февральской хмарью
неуловимо-свежим ароматом,
победной дробью будущих капелей,
наивной, безоглядной верой в чудо
летит весны хрустальный голос…
Слышишь?