Везде несмело воплощают - рай,
Ему отдавшись мудростью - за слово,
Везде идут тлетворных снов - мозги
И пробуют разнять культуры - стиль.
А ты один остался звать - любовь,
Её вину для личности, как лира,
Как шаг искусства - в малой тишине
Для той, позорной частности - ума.
Но где посмотрит твой - мотив вины,
Там, вдруг осенний лист - слетает миру,
Он жёлтый вровень - странной суете
И весь прогнил от тяжести - ума.
Ты им поговоришь - для жизни этой,
Отдавшись странной правилу - примете,
Ты видишь сон чутья - в одном поэте,
Он сам страдал - от наглости слепой.
Что вровень шла - с любовью идеала,
Что знать могла от мудрости - изыска
И в той главе - ты жизни под начало
Стал осенью лететь - под драму риска.
Стал слов слагать плохие - монологи
И в том твой свет искусства - идеален,
Он жёлтый, как листок приметы - правил
И очень злой по обществу - за это.
Приятным сном в утробе - монолога
Ты ждал свои года - от жизни мира,
Ты был один одет и в том - строптиво
Стал душу открывать - для слов и жил.
Но твой осенний лист - не тем служил,
Он был основой ветра - многогранно
И той потёртой раной - между права,
Откуда ты воспрял - ему рукой.
Посмотришь между общества - с тоской,
Затем её, как нежный квант, любуясь
Ты в нас преобразуешь - в лицах сна
И только жёлтым светом - нам весна
Одну примету видит, что и память,
Что листья слов - под идеальным ветром,
Когда от той поры - ты жил поэтом
И всё смотрел - для счастья и веков.
Твой жёлтый лист исчерпан - для оков,
Он будет жизнью обозначен - в людях,
Как тающее слово - между судьбами,
Смотря в которые - ты ощущаешь нас.
|
