Маленький поэтик (гротеск)
Жил в одной деревушке затасканной,
Веками лестно заласканной.
Поэтик жаленький, что застрелил
Раз сто, уж, себя, наверное.
А может утопленник он,
Иль труп, расчленённый временем-
Жестоким бременем,
Россы жгучей и счастливой,
Но гордой в самом деле.
История изложит таковое:
Он жил полнейшим меланхоликом,
Зарезанным всеми кто окружали,
Кроме, семьи его человеческой.
Ведь дружил он не только с простолюдинами,
А еще, с пространством и смертию,
Ему эта жизнь, как скорая виселица,
Стучала в весок, больным скипетром.
И молвила судьба ему:
"Держись, ты расходник
В жизни этой,
Для того и создан ты,
Чтоб быть тараканом в бутылке,
Горького и сладкого вина мирского,
Перемешанного с солью веков
Томленья души человеческой;
И хлебом из пыли любви;
И ненависти, гвозди во тело, вставляющие;
И резанными на богадельне истории,
Мук человеческих, жалких людей.
Но тут, в его мир утопический,
Пришла страсть, горячая,
На смену его облика есенинского,
Пьющего, как вор, в законе,
В монастырь подавшийся,
И подвешенный как Христос на кресте,
Только вместе со всеми сектами,
Невыносимыми,
Которые огнём прожигают сон
Его утопический,
А во сне он рубит,
Старуху-процентщицу,
Как Достоевский писал,
Топором убивает и Лизаньку,
И купается в их счастье вечном.
Страсть та, мадоническая,
Блоковская и вещая,
Гордая, но такая родная и добрая,
Что слов не находит поэтик черствея.
Но потом как-то раз, под вечер,
Глумясь, в то же время надеясь,
И каясь в грехах убийцы серийного,
И картёжника злополучного,
Подвешенного на мире,
Затасканным гротексом,
И Перуном разгневанным.
Наполняет душу его волнение.
Он говорит первый раз-"Ничего",
Но знаете, всё-таки сказал он-
"Я вас люблю"-
И тут, остолбенел он,
И полетел на крыльях в пустоту,
Кружась во все четыре стороны,
И зацепившись за свой дом родной,
Он убежал, не попрощавшись,
Со страстью мадоническою,
Горячую, гордою,
Но всё-таки родною и доброю.
И знаете, он бился с ней три дня
Но бог его на путь другой поставил,
И мадоническая страсть сказала:
"Вам тут не место, вы идите,
Вы смел, увы,
Но не дошли вы, до того,
Что много страстных особ.
Моя одна, и я держусь за ним.
Он так и предан, и любим,
Мой М....!
И он разлаженный на веки,
В котле сваренный,
Шествовал с кровавым флагом,
Со своим несчастьем долгим.
|