Я помню: шла дворцовой анфиладой,
покои оставляя за спиной.
Я шла на бал.
Мне очень было надо,
хотя в тот день была, увы, больной…
А вот и музыка!
Звучит мазурка.
Её я танцевала во дворце
холодного в ту пору Петербурга.
Улыбка у партнёра на лице...
Он был хорош!
На следующий танец
он снова ангажировал меня.
Поляк, а это значит иностранец.
Лучистые глаза полны огня!
А после бала долгая прогулка
вдоль берега мерцающей Невы.
Дворцовый мост, проспект и переулки...
И вежливо: – А не замёрзли Вы?
Потом гостиница.
Роскошный номер.
Затем любовь до самого утра…
И вежливо: – Мне надобно в Житомир.
Не город, а скучнейшая дыра…
И мы расстались навсегда с партнёром.
В письме прислал мне с дюжину стихов.
В Житомире служил он гувернёром,
воспитывал там местных барчуков…
Я отвлеклась…
Войдя в большую залу,
увидела там множество гостей.
И мне не по себе немного стало.
Уж лучше в зале было бы пустей…
И чтобы кавалер, мной не забытый,
вдруг появился из небытия...
Костюм танцора, взгляд открытый;
и вмиг тогда б прошла болезнь моя...
Pan Kowalski
А кавалер совсем не иностранец,
(в тот век поляки все бунтовщики)
Дешевеньких гостиниц постоялец,
Хоть это зло еще не столь большой руки.
Житомирская шляхта - вот что хуже!
Из города, где свиньи млеют в лужах,
И где спесивы даже мужики.
Likin M
Он шел домой по грязным переулкам
Житомира. Спросила детвора:
Доволен пан остался Петербургом?
Что более запомнилось? - Дыра...
Петр Петрицкий (Иван Алехин)
Давно забыты па давнишних танцев,
сентиментальность, право - не в честИ,
полно вокруг приезжих иностранцев
и иностранок - глаз не отвести.
Лишь на картине, милая особа,
стоит печально в платье кружевном -
всего лишь шаг, и кажется, что снова
случится бал и тройка с бубенцом,
её умчит в заснежье улиц темных...
Любовный раж, как и слияние тел,
во все века - удел неугомонных,
всех грешных и отвергнувших предел...
Ляман Багирова
И вот прошло годов так пятьдесят.
И снова я в роскошном Петербурге.
Артрит замучил, но глаза блестят!
Лицо белее свежей штукатурки!
Я платье натянула кое-как
И ноги всунула в растоптанные туфли
Сегодня –бал, а это не пустяк!
Я на балу не оседлаю пуфик,
Не буду скромно жаться в стороне
И стенку подпирать собой не буду
Проснутся все желания во мне,
Как только вальс польется отовсюду!
Ах, вальс томительный, как он хорош!
Нежна музЫка, пары в упоеньи
Уже скользят. Паркет с зерцалом схож!
Моя душа в одном стремленьи:
Быстрее кавалера бы найти,
На нем повиснуть и, скорей, в круг бала!
Уж мы бы показали пируэт!
Уж мы танцующим задали б жара!
Вотще… Гляжу по сторонам
А в сторонах одни младые рожи
Уж вальс кончается… Тарам-пам-пам!
Мороз проходит по иссохшей коже!
Вот свечи гаснут… Господи, за что?!
За что же жизнь так быстро отшумела?
О, Боже, как Житомир далеко,
А то б к Нему я птицей полетела.
Наверно, Он уж стар и лыс, иль сед
Наверно, ходит с тростью и в панаме,
Наверно, нам не сделать пируэт.
Да, что там пируэт – узнал бы даму…
То бишь меня. Ведь я немолода
И стан мой далеко не кипарисий
О, где мои минувшие года,
Манящая походка, взгляд мой лисий?...
Ушли, ушли в забвенье лет и дней
Ушли и не вернутся боле
Не надо вальсов, милый кавалер,
Мы просто помолчим о нашей доле…
|
Чарующей мазурки прелесть...
Холодный Петербург приветить,
Чтобы молчание обресть...
Особенные строки...