Не знает пример - от такого как я,
Не ищет претензию вдоха - разлуки
Твой мир, открывая безумию - руки,
Твой ад, что не против уйти - от меня.
Как слов по готической памяти - ветра
Внутри поредели строения - света,
Гордятся и ищут над масками - мира
Свой привкус касательной формы - души.
Над ними летает претензия - чуда,
Им в том обещании сердца - резвиться,
Как слово в огне, как утерянной птицы
Манящее общество в смелости - дня.
Не знает пример - от какой пустоты
Вонзить сквозь года - эту вольную грань,
Как привкус манер - удивлять и меня,
Не зная внутри философского - сердца.
Не веря в свой памяти светлый - укор,
Но снова в огне нам сегодня - прощаться
Ты стал, как противный угодник - судьбы,
Что думает вдохом на маске - руки.
Безумна, что грань в ответвлённой - гордыне,
Спадает спонтанностью в спеси - вокруг
Та роскошь умильной фантазии - муки,
Чтоб жить этой пользой - готических звуков.
По странной стихии ты вышел - не сам,
Не зная свой вдох - от такой пустоты,
Но форма касательной блажи - души
Столь ровно идёт - к совершенству портрета.
Ей грани - сложнейшие мании вспять,
Ей чёрные ветви, как ласковый полдень
Всё тают от слов неприметных - отдать
Внутри - удивление права за роскошью.
Тобой ли тот привкус - другого огня
Томит, что искусство усидчивой - прозы,
Как заново может узнать - от меня
Свой верх от готической призмы - лица?
Но общество, словно манерное поле
Не ждёт от огня обещание - вдаль,
А ищет другие покорности - стены,
Чтоб чёрной судьбой по руке - пролагать.
|