АЛЯ ХАТЬКО ОЛЕГ ВАЙНТРАУБ
СНОВА ВМЕСТЕ ЧЕРЕЗ ДВА ВЕКА
Повесть. Книга третья
Глава 21. Бабушкин любимец.
Так неожиданно для самого себя Семён в лице доброй старушки Веры Сергеевны обрёл для себя не только уютный дом на окраине города, но и любящую бабушку и няню для Славика в одном лице. Казалось, что сам Бог снизошёл к Семёну и не дал ему шанса отдать ребёнка в детский дом. Семён устроился работать на механический завод, освоил для себя новую специальность сборщика и начал приносить в дом неплохие деньги. Вечерами, когда Славик накормленный и чистенький сладко засыпал, Семён работал около дома. Когда есть собственный дом, то работы около него всегда имеется с лихвой: то забор необходимо поправить, то крыша где-то давала течь, то щеколда плохо закрывалась. Да и огородик небольшой был у Веры Сергеевны. Теперь, когда на руках у неё оказался мальчик с пальчик, как она любила шутить, глядя на трёхмесячного Славика, её совсем не оставалось времени, чтобы ухаживать за растениями. Теперь эта забота легла на плечи Семёна. Так, поддерживая друг друга в трудную минуту, старуха и её жилец очень сблизились. А может малыш их сблизил? Они оба не чаяли души в Славике. А мальчик подрастал, набирался сил и вскоре произнёс первое слово. И оно было «Баба». Сколько же радости произвело на Веру Сергеевну это слово. Она даже всплакнула на радостях. Видя, что Семён как-то не так отреагировал на её радость, женщина стёрла с лица улыбку и глядя в глаза жильцу сказала:
-Не обижайся, Сеня, ведь большую часть времени с мальчонкой нахожусь я. Так что вероятнее всего он мог меня даже мамой меня назвать, но я не стремилась к этому, не имею на то права. А папой очень скоро назовёт сын тебя. Немного подожди.
Семёну стало стыдно за свою мелкую обиду, и он обнял старуху за плечи:
-Простите меня, Вера Сергеевна. Но вы и в самом деле имеете полное право, чтобы Славик называл вас мамой. Если бы не вы…
-Остановись, Сеня! Не говори ничего такого. А то Бог услышит и сделает. Подумает, что это твоё желание такое.
Семён замолчал и ласково пожал шершавую старушечью ладонь.
Время шло. Вот Славик уже садик оставил позади и впереди маячил школьный выпускной. И тут на него с отцом свалилось большое горе: скоропостижно умерла Вера Сергеевна. Не дотянула до своего 80-летия всего несколько дней. Оба мужчины горевали долго и безутешно об этой доброй, ласковой старушке, которая для них обоих стала матерью. Похоронили Веру Сергеевну рядом с её мужем. Теперь уже Семён взял на себя обязанность поддерживать порядок и чистоту на их могилках. А Славик решил исполнить свою мечту и стать военным лётчиком. Очень не хотелось Семёну расставаться с сыном. Но мужчина понимал, что не имеет права мешать ему идти по своему собственному пути. Теперь всё чаще стал задумываться Семён о своей дальнейшей судьбе. Уже подходил пенсионный возраст, а жилья у него своего не было. Домик, в котором они со Славиком прожили почти 18 лет принадлежал по завещанию дочери Веры Сергеевны. О смерти матери Семён сообщил в Германию, её дочери, но она так и не приехала, чтобы сказать матери последнее «Прости».
Так и дотянул до пенсии Семён, живя в доме, который не принадлежал ему. А Славик окончил училище и был направлен на прохождение дальнейшей службы в военный городок, который находился почти в полтысячи километров от местожительства Семёна. Всего-то три раза и приезжал сын на побывку к отцу. Как-то позвонил и радостно сообщил, что женился. По голосу Семён понял, что его сын очень счастлив и пожелал прожить с любимой женщиной в любви и уважении друг к другу. На приглашение сына приехать к ним в гости пока ничего не ответил. Ему было обидно, что Славик взял в жёны чужую женщину и даже не попросил на то разрешения у него. А ведь я один без материнского участия вырастил его, - думал Семён. Вот какие неблагодарные пошли дети. Решил сходить на кладбище и поговорить, как это он делал в последнее время, с Верой Сергеевной. Надо же было кому-то поведать о своей обиде. На улице стояла поздняя осень. Часть листьев уже осыпалось, и их гонял ветер по закоулкам города, не даваясь дворникам быть собранными и затолканными в большие мусорные мешки.
-Даже листья и те любят свободу, - думал про себя Семён, шагая в направлении к городскому кладбищу. В руках мужчина нёс астры, которые ещё не успели попасть под осенние заморозки.
-Вера Сергеевна любила астры, - думал Семён. – Их всегда в палисаднике осень. Было большое разнообразие. Семён после смерти старухи как-то охладел к цветам, но не окончательно. Подойдя к кладбищенской ограде, он остановился и прислушался: до слуха доносились какие-то неясные звуки. Ему показалось, что где-то в глубине кладбища воет собака. Как-то не по себе сделалось мужчине, но он преодолел своё состояние и привычной тропкой дошёл к знакомым захоронениям.
Звуки не только не стихли, а раздавались совсем близко. Мужчина положил цветы на могилы и начал разговор с Верой Сергеевной. Он так увлёкся, что даже не заметил, что звуки, которые будоражили кладбищенскую тишину умолкли. Мужчина изложил, как ему казалось, все свои обиды Вере Сергеевне и стих, как бы ждал ответа на сказанное им. И ответ пришёл, только не оттуда, откуда он ожидал, а сзади него. От неожиданности Семён вздрогнул. Мурашки побежали по всему телу, даже, как ему показалось, кепка приподнялась на его голове. Мужчина круто обернулся и застыл от неожиданности. На него смотрел старик, который походил больше на скелет, вернее на покойника, чем на человека. До того он был весь каким-то измождённым, старым и неухоженным.
-Что вы здесь делаете? – только и нашёлся сказать эти слова Семён старику.
-То, что делаешь и ты, - ответил почти беззубым ртом старик. -Навещаю усопших, веду с ними свой разговор.
-Почему-то я раньше вас тут не встречал, - только чтобы не молчать продолжал рассуждать Семён.
-Зато я знаю, что ждёт тебя впереди, - прошамкал старик и криво усмехнулся.
От этой ухмылки Семёну и совсем стало не по себе. Он хотел просто взять и уйти отсюда поскорее, но, словно какая-то сила не давала сойти мужчине с места. А старик продолжал:
-Ты вот жаловался усопшей на то, что сын женился и спросил на то твоего благословения. Теперь молодёжь такая пошла, что они сами решают, когда и на ком и жениться, сколько разводиться и просто так оставлять своих детей на произвол судьбы.
При этих словах Семёна словно кипятком обдало. Он нервно то сжимал, то разжимал кулаки, а старик продолжал говорить:
-Вот и ты в своё время оставил в далёком краю свою кровиночку. За все годы даже не поинтересовался, как он там без тебя, живой, здоровый ли. Мало того и здесь ты не отличился сердобольностью и чужой человек вырастил и направил на путь истинный твоих детей, совершенно чужой человек.
Семён хотел что-то возразить, но старик продолжил говорит с такой силой, что он замолчал на полуслове.
-Теперь тебе придётся за все свои грехи рассчитываться.
-Что вы имеете ввиду? – похолодев спросил Семён.
-А то и имею, что останешься ты в старости, как перст один. Посмотри на меня. Я тоже, когда-то был орлом, а в кого превратился после своих многочисленных грехов?
-Что же мне надобно сделать, чтобы искупить свои грехи? – дрожащим голосом спросил Семён.
-Поздно тебе это делать. За тебя будут рассчитываться другие, - потухшим голосом ответил старик. Я дам тебе одну вещицу, возможно, ты найдёшь ей достойное применение или сможешь вовремя помочь….
-Кому помочь? – схватил за куцее пальтишко старика Семён. Или ты совсем спятил, старик?
Но старик дрожащей рукой извлёк из нагрудного кармана что-то, завёрнутое в тряпицу и протянул Семёну.
-Вот возьми и распорядись ею, как посчитаешь нужным.
-Что это? – боязливо спросил Семён.
-А ты не дрейфь, а посмотри сам.
Семён развернул тряпицу. На ладони у него заблестел серебряный крестик. Мужчина перевернул его и на обратной стороне увидел букву «А».
-Зачем вы мне отдали его? –сурово спросил Семён. Ведь крестик кому-то- принадлежал и должен находиться у своего хозяина, я правильно понимаю?
-Этот крестик необычный. Он приносит людям выздоровление, если человек больной. Счастье, если человек несчастен.
-Откуда он у вас?
-Когда я раскаялся в своих грехах и своими муками стремился искупить их, мне его подарила одна добрая женщина. Имея этот крестик, я никогда не испытал ни холода, ни голода. Всегда у меня была крыша над головой и всегда я находил для людей, встречающихся на моём пути верные слова. Теперь я уже скоро покину этот мир и решил, что сегодня я должен передать этот крестик тому человеку, который встретиться мне на кладбище, где я найду свой последний приют. Этим человеком оказался ты. Если в тебе сохранилось чувство сострадания, то не дай мне валятся среди могил, как бездомному собаке, а схорони меня по-людски.
Семён молча подхватил старика под руку и повёл в свой дом. Там и почил через неделю старик, не проронив больше ни слова о дальнейшей судьбе Семёна. Семён похоронил старика недалеко от Веры Сергеевны и её мужа.
А на следующую ночь старуха приснилась Семёну. Она благодарила своего жильца за его поступок. А вдали, за её спиной стоял тот самый старик и радостно улыбался.
(продолжение следует)
| 