Предисловие: Я поздравляю всех мужчин с праздником, с Днем Советской Армии. Я не хотел писать об этом...Я не хотел писать об этом...
Давно и больно пережил,
Но кто-то, озаренный Светом,
Том Симонова мне вложил.
«Везли мальчишку на лафете»
С лицом седого старика,
Почти не жившего на свете,
Хлебнувшего невзгод сполна.
...
Воспоминания - ожоги...
Афганистан. Война. Спецназ.
И моему «замку»* Сереге
И моя память, и рассказ.
Судьба связала нас войною.
Жара и пыль, обычный риск.
Мы на броне, идем конвоем,
И спину режет солнца диск.
Нас разметал подрыв фугаса.
Всех, кто сидели на броне.
И мало кто в живых остался.
Картина будто в страшном сне.
Застыло в вечности мгновенье.
Ловлю Серегин цепкий взгляд -
Под БэТээРом тонкой змейкой
Веревка тянется назад.
Над осыпавшимся дувалом
Серега вечностью взлетел,
Короткой смерти - звук металла
И тишина над грудой тел...
Мы осознали, что живые
Вдохнув в себя густую пыль,
В секунды эти роковые.
Серега жизнь нам подарил.
А там, за глиняным дувалом,
На фоне гор, что вдалеке…
Там тело мальчика лежало
С веревкой тоненькой в руке
Лицо серело, боль застыла
В глазах, смотревших мимо нас,
И в них душа еще светилась,
Немым укором на спецназ.
Мы все осмыслили позднее,
А в тот, звенящий смертью миг,
Мы видели Сергей седеет
Был бравый парень, стал старик
Качал седою головою,
На землю брошен автомат,
А на мальчишке струйки крови
В глазах Сереги плещет Ад.
Судьба иль случай стал уроком
Ему и нам наверняка.
Продляя наших жизней сроки
Его не дрогнула рука.
И влить потом пытались водку
В его зажатый мукой рот,
А в штаб мы передали сводку,
Что грузом "Двести"**- первый взвод.
Мы не заснули до рассвета,
Все те, кто вместе с нами был.
Переживали чувство смерти,
Что друг на время отложил.
А по утру приказ, погрузка.
Серегу вез в аэропорт.
В глазах ни радости, ни грусти.
Он телом жив, душою мертв.
Он улетел под грифом "двести"
Но только с разницей простой.
Ребята в ящиках из жести
А он мертвее их -живой.
Война ушла, а боль осталась.
Забыли тех, кто воевал
Но ночью с криком просыпаясь,
Покоя долго я не знал.
Я навещал не раз Серегу.
Еще …мучительных пять лет,
А он всё видел ту веревку
И вскрик на выстрелы в ответ.
Какой же мерой мерить плату
Понять как он в глаза смотрел
Тому ребенку, не солдату,
Который тоже жить хотел.
Теперь, к кладбищенской ограде
Я прихожу... Сереги нет...
Он жизнь вручил мне как награду,
А сам, покинул этот свет.
* "замок" - заместитель командира взвода
**"груз 200-ти"- погибшие |
Послесловие: Это новая редакция моего стихотворения "Прости Серега" и я думаю,что вполне могу показать еще один вариант этого стихотворения.Рад буду вашим замечаниям:
Я не хотел писать об этом...давно и больно пережил,
Но кто-то, озаренный Светом, том Симонова в руки положил.
«Везли мальчишку на лафете» с лицом седого старичка,
Почти не жившего на свете, но горюшка хлебнувшего сполна.
Строка-ожог, и я все вспомнил, тот жаркий день, живых всех нас…
И понял- должен это сделать! Тебе, Серега, мой рассказ.
Обычный день катил войною, жара, и сорок два в тени
Качались на броне с тобою, и веселились… как могли.
Подрыв фугаса разметал, живых, что на броне сидели
И десять душ Господь призвал, они к нему уже летели.
Я помню ужаса мгновенье, и то, на чем Серегин взгляд...
Веревкой – смерть под БэТэРом, глаза живых… пока глядят.
Серега вечностью взлетел над осыпавшимся дувалом,
«Короткой»* рыкнул автомат за пылью серого тумана.
Пыль оседала, понял я : моя душа еще при теле...
Серега жизнь нам подарил, и все мы живы…в самом деле!
И мы рванули, все туда, за этот глиняный дувал
Сидел Серега на земле, а перед ним… лежал…
Мальчишка... лет так десяти, с веревкою в ладошках.
И не фугас в конце пути: а, он игрался с кошкой…
Лицо серело, боль застыла в его мальчишеских глазах,
Ну, а душа его летела , неся обиду на спецназ.
Мы всё осмыслили потом, а в тот звенящий смертью миг
Другой мы ужас увидали: седой Серега, как старик.
Белела снегом голова, и брошен наземь автомат,
Катились слезы по щекам, в глазах его плескался Ад.
Какую ж муку он прожил, какой судьбы принял урок,
Как нашей жизнью дорожил , раз смог нажать на тот курок!
Его везли мы на «УАЗе… Так. Без смирительной рубашки.
Кого смирять? Осталась тень - Сереги, парня «нараспашку».
Комбат** пытался водку влить в его зажатый мукой рот...
Но мы все знали, что отныне, его напитком стал компот.
Мы не заснули в эту ночь, все те, кто это пережил.
Чьим жизням путь за десятью наш друг на время отложил.
Комбат на утро мне сказал:- Сынок! Прошу! Он твой замок***,
Вези, давай в аэропорт, судьбы своей святой урок.
И я повез… И всю дорогу в упор смотрел ему в глаза,
В которых не было Сереги, был детский ужас и слеза.
Он улетел, и был он - "двести"****, но только с разницей простой:
Ребята мертвые летели, а он мертвее был – живой…
Война ушла в небытие, ушли и те, кто воевали
Но долго я кричал во сне, и просыпался в том тумане
Шло время , пролетали дни, я навещал его не раз,
Но взгляд его был там, внутри...и помнил ужас детских глаз.
И он «стрелял» за тем дувалом еще мучительных пять лет
Потом Судьба его призвала. И он ушел… Сереги нет.
Какой же мерой взвесить плату, понять, как он в глаза смотрел
Тому, безвестному ребенку, что, как и он, так жить хотел.
********
Я прихожу к твоей ограде
Пытаясь сердце научить,
Что получив твою награду
Я за тебя… Остался жить
*«Короткая» –короткая очередь автомата на счет «раз –два»
**«Комбат» - командир батальона
***«Замок» – заместитель командира взвода
**** «груз двести»- рейс, на котором отправляли погибших
Редакторская оценка не нужна |
Сердцу выдержать такое... ад...
Потрясающе! Дышать трудно...